TIA*-2. *This is Africa - [64]
— И что, говоришь, везут стволы?
Ира неодобрительно грохнула посудой на кухне. Алексей, не обращая внимания, обстоятельно продолжил введение в текущие реалии.
— Везут. За вчера только две «Газельки» перегнал, от казачков.
— Чё, прямо на машинах через ленту, не пешком?
Алексей жестом изобразил что-то в духе «раз пошла такая пьянка, режь последний огурец».
— Да, прямо так. Казахским погранцам вообще по барабану, только плати. Их там менты из Семипалатинска приезжали разоружать, все немного в воздух постреляли, и разъехались. У кого семьи рядом, все их сюда уже перевезли. Ещё одна причина для них не залупаться.
Поскольку некоторый опыт общения с россиянскими пограничниками в военных условиях у меня есть, задаю напрашивающийся вопрос.
— А с этой стороны погранцы что?
Лицо Алексея искривилось в гримасе «хочу плюнуть, но дома не буду».
— Да мудаки, что. Им с Москвы указивок наприсылали, так они сначала вообще все левые движения через границу прикрыли. Но тут у нас народ жёсткий, объяснили им, что к чему. Двоих, кто больше всего усердствовал, на нож посадили, а старшему ночью в детскую комнату свиную башку подложили. Тихо так, никто и не проснулся. Ну, он намёк понял, сейчас нормально всё.
Герыч принялся было нести какую-то чушь насчёт «нельзя детей трогать», но мы с Алексеем, не сговариваясь, довольно жёстко его одёрнули. Меня, признаться, это морализаторство аж взбесило немного.
— Ты за их детей не переживай, о своих детях они сами позаботятся. Ты за детей нормальных людей переживай. Такие же ублюдки в Донбасс к нам ничего не пропускали, даже лекарства, когда «уважаемые партнёры» артой по школам и детским садикам херачили. Гуманист, млять, выискался.
Герыч ещё немного что-то там побурчал про свои «принципы» и успокоился, а вот хозяин дома посмотрел на меня с интересом.
— А ты что, с Донбасса?
Ну да, в прошлый раз же у нас эта тема в разговоре не всплывала.
— Нет, но в четырнадцатом приезжал, добро попричинять.
— И чего там, как всё начиналось? Расскажешь?
Блин. Охренитильный вопрос. Начнём с начала: «была Тьма, и Дух Божий носился над водою», ага. Ладно, уважу хорошего человека.
— Расскажу, что ж не рассказать… Давай только ещё по одной, наверное?
Казахстан, Уськемен. Южная Сибирь, Усть-Каменогорск.
Блокпост! Несколько бетонных блоков на въезде в город, и с полдюжины мужиков и молодых парней в разномастной одёжке, от спортивных костюмов до камуфляжей. Один с берданкой, один с калашом, остальные с битами и арматурой. Морды у всех русские, что радует. Блин, сразу так ностальгией пробило, чуть не до слёз.
Пожилой, но жилистый ополченец (?) в охотничьем камуфляже, тот, что с берданкой, жестом приказывает остановиться. Герыч аккуратно тормозит у бетонного блока. Это он правильно сделал — хоть какое-то укрытие, если вдруг что. Пожилой подходит ближе, с ним двое молодых, с битами. Страхуют, типа. А вот ты, который с автоматом, придурок. Не только не страхуешь старшего, но и вообще автомат за спину закинул. Может, его наши некалбитские рожи успокоили? Ну, это он зря, в КНБ всяких хватает.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте!
— Куда едете, и откуда?
— Из Рубцовска едем, в самооборону вступать!
Млять! Достал уже Герыч с этим бредом. Ладно, его дело. Я вот лично еду в аэропорт. Мужик, впрочем, явно проникся к нам расположением.
— Спасибо, ребят! Город знаете?
— Немного, бывал пару раз.
— ДК металлургов в курсе, где?
— Ага.
— Ну, вот, туда давайте, там штаб пока.
— Бать, а как обстановка вообще, чё происходит?
Мужик, явно любитель поговорить и побыть в роли знатока, приосанился, и, поощряемый вопросами Герыча, обрисовал картину происходящего. В отличие от Зыряновска, где власть уже полностью перешла к ополчению, а ментов и прочие про-калбитские структуры разоружили и разогнали, в Усть-Каменогорске имеет место двоевластие. С одной стороны — акимат, вокруг которого кучкуются менты и вообще казахи, с другой — ополчение, представленное местными русскими активистами и постепенно прибывающими добровольцами из РФ. Обе власти старательно пытаются друг друга игнорировать, и не доводить дело до прямого столкновения, но все понимают, что именно войной, в итоге, всё и закончится.
Динамика пока в пользу наших — каждый день прибывают добровольцы и оружие, в то время как у казахов большой процент тех, кто сваливает на юг. Ну, это те, в основном, кто сам оттуда родом, местные-то остаются. Какой-то внятной структуры у ополчения пока не сложилось, вылитый май четырнадцатого на Донбассе. Позиция РФ в отношении всего происходящего, насколько можно судить по вою в зомбоящике, резко негативная, но какие-то конкретные меры по удушению восстания и помощи казахам россиянцы предпринимать пока не решаются, ограничиваясь малоуспешными попытками закрутить гайки на границе. Что, с учётом её длинны и поголовной коррумпированности погранцов, выглядит весьма сомнительным мероприятием.
По другим городам у Седого (хе-хе, уже позывные берут, работает субкультура) особой инфы не было, разве что по Семипалатинску (движуху задавили, город под контролем казахских ментов) и Петропавловску (там ситуация обратная — ополчение целиком контролирует город, калбитов разоружили и разогнали).
Эта книга о воинах-афганцах. О тех из них, которые домой вернулись инвалидами. О непростых, порой трагических судьбах.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
Книга «Ловля ветра, или Поиск большой любви» состоит из рассказов и коротких эссе. Все они о современниках, людях, которые встречаются нам каждый день — соседях, сослуживцах, попутчиках. Объединяет их то, что автор назвала «поиском большой любви» — это огромное желание быть счастливыми, любимыми, напоенными светом и радостью, как в ранней юности. Одних эти поиски уводят с пути истинного, а других к крепкой вере во Христа, приводят в храм. Но и здесь все непросто, ведь это только начало пути, но очевидно, что именно эта тернистая дорога как раз и ведет к искомой каждым большой любви. О трудностях на этом пути, о том, что мешает обрести радость — верный залог правильного развития христианина, его возрастания в вере — эта книга.
Действие повести происходит в период 2-й гражданской войны в Китае 1927-1936 гг. и нашествия японцев.
Молодой, но уже широко известный у себя на родине и за рубежом писатель, биолог по образованию, ставит в своих произведениях проблемы взаимоотношений человека с окружающим его миром природы и людей, рассказывает о судьбах научной интеллигенции в Нидерландах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.