Тень Желтого дракона - [44]
Торговец нечаянно кашлянул. Взгляд ихшида пробежал по лицам сидящих напротив вельмож и гостя. «Да, пора отпустить чужестранца!» — решил Мугува.
— Что еще у вас?
— О, сущие пустяки.
Караванбаши много повидал на своем веку. Он преклонял колени перед многими шахами, ханами, ихшидами, целовал одежды разных повелителей, побывал даже в руках разбойников, был не раз ограблен… Он со свойственной ему ловкостью легко и без обиды рассказал о том, что случилось ночью на горной дороге между Селатом и Шихитом.
— Я уверен, — сказал он, заканчивая свою речь, — что это сделали какие-то голодные бездельники, по умолчать об этом не решился. Великий ихшид, как мне говорили, требует, чтобы ему докладывали обо всем.
Караванбаши, пятясь и кланяясь, вышел за дверь.
Лицо Мугувы помрачнело. Он угрюмо посмотрел на ясаулбеги:
— Чужеземные караваны не должны бояться приходить в Давань!
— Разыщем! Больше никто не осмелится разбойничать! — заверил повелителя ясаулбеги Кундузбек.
Глава седьмая
СТУК О НАКОВАЛЬНИ
— Дайте еще раз бросить ашички[103], — умолял проигравший под хохот азартных игроков.
— Нет, Джувдар, сначала рассчитайся за проигрыш, а уж потом можешь снова взять в руки ашички.
— У меня ведь ничего не осталось…
— Неправда! У тебя есть чем расплатиться!
— А что у меня есть, кроме горна да наковальни?
— У тебя жена красавица!
— Ну и что?!
— Приведешь ее сюда, а утром заберешь обратно. Считай, что мы с тобой расквитались…
— Вы не товарищи, а негодяи! Теперь-то я понял, с ком имею дело!
— Как знаешь… Приведи сюда жену, или же мы тебя привяжем к дереву и положим перед тобой люцерну, как скотине. Тебе хорошо известно, как поступают с игроком, если он отказывается платить!
— Известно…
— Ну и веди тогда жену!
Джувдар стремглав выскочил из полуразрушенной хибарки.
— Нас четверо, а он один! — потешались игроки. — Каждый раз сообща будем обыгрывать его, и он привыкнет расплачиваться с нами своей женой. Так и ему будет легче, и нам не в тягость.
— И жена его не будет возражать, чтобы каждый раз проигрывал муж.
Снова поднялся хохот.
— Для начала зайдем по одному.
— Сначала я, а потом ты.
— Никому — ни первым, ни последним — не видать моей жены! — раздался раздраженный голос вернувшегося Джувдара. — Возьмите! Они стоят вдвое больше моего долга! — Джувдар бросил одному из игроков лазуритовые бусы и, круто повернувшись, ушел.
Утром кузнец Джувдар стоял у наковальни хмурый, неразговорчивый. Мастера из соседних лавок удивлялись: что с ним случилось? Обычно он так и сыпал шутками. Джувдар не обратил внимания даже на ханьских послов, приближающихся к его лавке. Он приказывал своему ученику подставлять под кувалду то одну, то другую поковку.
Ханьцы шли не торопясь. Они останавливались то у одного, то у другого мастера, рассматривали молот, горн, клещи, рассказывали, какие кузнечные инструменты есть в их стране. Добрались и до лавки Джувдара. Поздоровавшись, гости принялись смотреть выкованные удила, пряжки для подпруги, шпоры, бронзовые и железные наконечники для пик.
— Удила придумали хунну, — сказал один из них, стараясь произносить это слово по-даваньски. — Наверное, вы переняли это у них?
— Не знаю! Я научился это делать у отца, а он — у деда, — коротко и сухо ответил Джувдар.
Не обращая внимания на его тон, ханец продолжал расспрашивать:
— Бронзовых наконечников, наверное, делаете больше, чем железных?
— Это знает наш уста калон[104] Туранбалга[105]!
— Какие наконечники прочнее: из даваньского железа или из привезенного?
— Я не спрашиваю, откуда железо. Принесут — я кую. Платят мне серебром, я собираю его на черный день. Вот и все! — резко ответил Джувдар. Он хотел еще что-то сказать, но сдержался.
Эти ханьцы не только надоели ему своими назойливыми расспросами, но и задели больное место. Ведь ночью он проиграл все, что собирал целый год! Мало того, чуть не случилось худшее, оскорбительное. Тогда, ночью, он пришел к жене и откровенно все рассказал. Жена плакала, бранилась: «Я ни за что не пойду на такое унижение! Иди сам, срамись на весь кент! Пусть тебя привяжут к дереву на глазах у людей, как скотину!» Кузнец упал к ногам жены и поклялся больше никогда не брать в руки ашички. После этого она вынесла из дому давно спрятанные от мужа лазуритовые бусы, единственную уцелевшую свою драгоценность — подарок родителей. Вопросы послов заставили Джувдара снова вспомнить ночной кошмар.
Ханьцы двинулись дальше, интересуясь в других мастерских, как изготавливают мечи и кинжалы из бронзы и из железа, где и из какого дерева делают рукоятки для них.
