Телефонная будка на краю земли - [32]
А вот о кошках она ничего не знала. К тому же все вокруг твердили, что люди, которые любят собак, никогда не уживутся с кошкой, – говорили, что в этом плане любители животных еще хуже футбольных болельщиков. Юи (как и всегда, когда бралась за какое-то новое дело) накупила кучу тематических книг и усердно принялась их изучать. Она читала в метро, по пути на работу, во время рекламных пауз на радио. «Нян-нян» – мяукали коллеги с улыбкой, когда проходили мимо ее стола, на котором все росла и росла с каждым днем гора книг.
– А ведь это даже не моя кошка! Представляете? – посмеивалась Юи в ответ.
Когда на кассе книжного магазина спрашивали, не нужна ли Юи для книги бумажная обложка, она всегда вежливо отказывалась. Что страшного в том, что люди увидят название книги, которую она читает? Юи казалось, у нее такие банальные интересы, что делать из них тайну просто смешно. Но когда она покупала книгу о том, как подготовить ребенка к первому классу и помочь ему адаптироваться к школьной жизни, все было иначе. «И бумажную обложку, будьте добры!» – выпалила Юи, опережая предложение продавщицы, которая даже не успела пробить штрих-код.
Из главы в главу автор – специалист по детской психологии – под разными соусами подавал одну и ту же мысль: нельзя допускать резкого разрыва между старой и новой жизнью ребенка, но в то же время нужно понимать, что происходит настоящая революция. Р-Е-В-О-Л-Ю-Ц-И-Я. Революция! Господи, да как же такое можно понимать? Переворот, повергнутые на землю статуи тиранов, летящие камни, вывод войск на улицу – это слово вызывало у Юи только пугающие ассоциации.
Вообще, та зима и начало весны были наполнены словами, и их становилось все больше и больше. Они с Такэси подолгу разговаривали, надеясь таким образом справиться со своими опасениями. С января по апрель они не говорили ни о чем другом, кроме как о школе. После ужина, когда Хана ложилась спать, а по потолку ее комнаты плавали звездочки прожектора, они садились за стол с чашечкой травяного отвара или горячего чая. Покачивая из стороны в сторону пакетик в чашке, Такэси озвучивал проблемы, которые приходили ему в голову, пересказывал советы коллег, у которых дети постарше, а Юи, зачерпывая полную ложечку меда, рассказывала, что прочитала в книгах (со временем их стало три), пыталась дать ответы на вопросы, которые волновали их обоих.
– Вот, например, во что ее одеть? Надо подумать, как поддерживать школьную форму в приличном состоянии, чтобы хватало на несколько лет. А ведь надо еще рюкзак собирать! Ты себе не представляешь, сколько всякой всячины нужно купить ребенку к школе в наше время!
– Что, правда? – спрашивал Такэси с тревогой.
– А еще надо обязательно заранее выучить дорогу от дома до школы, пройти по ней несколько раз до начала учебного года, пока не запомнит. Еще хорошо бы познакомиться с другими детьми, которые живут поблизости. Тогда они смогут хоть часть пути проходить вместе. А еще некоторые мамы объединяются, распределяют между собой наиболее опасные участки района – переходы через дорогу, повороты и прочее – и наблюдают за ними.
– Ох, надеюсь, я со всем этим справлюсь.
– Да ладно тебе, надо просто найти кого-то, кто в этом больше нас понимает.
А потом наступил первый день школы, и не Хана, а Юи от волнения всю ночь не сомкнула глаз. «Революция… Понимать, что происходит настоящая революция», – эта фраза все еще преследовала ее.
Такэси не стал тревожить ее сообщениями, но и сам он не спал до утра, мучась единственным вопросом, который так и не решился озвучить во время их долгих зимне-весенних обсуждений. Как рассказать дочкиным учителям о смерти ее матери? А главное, как объяснить им, что девочка два года молчала?
«Молчала?» – «Да, молчала». – «Совсем? Ни слова не говорила?» – «Совсем. Ни слова», – и так далее.
48
Когда Юи покупала обложку для книги на кассе, продавщица предложила ей на выбор:
а) обложку с красными цветами и маленькими листиками на желтом фоне, б) однотонную обложку – синюю, темно-зеленую или красную, в) обложку в пастельных тонах с нарисованными жирафами в галстуках и слонами в резиновых сапогах и под зонтиками.
Юи выбрала вариант б.
– Синюю, зеленую или красную? – спросила продавщица.
– Красную, – уверенно ответила она.
49
Тем утром будильник прозвонил в семь, а в половину восьмого Юи, как и обещала, была у их дверей. Темные круги под глазами после бессонной ночи скрывались под толстым слоем макияжа, даже губы и щеки она немного подкрасила. Такэси открыл дверь, увидел ее, отметил про себя, что сегодня она особенно привлекательна, смутился от этой мысли и улыбнулся неестественно сдержанной улыбкой. Но Юи не заметила ничего необычного, она только сказала: «Доброе утро!» – и прямиком направилась в комнату Ханы помогать девочке одеваться.
Вопрос с одеждой они решили еще несколько недель назад: синее платье ниже колена, открытые мокасины с цепочкой и декоративной пуговицей, резинка для волос с бантиком в полоску, чтобы убрать передние пряди на затылок. Чтобы разрядить обстановку, они шутили о том, как еще можно было одеться в первый день школы: «Может, надо было купить костюм ведьмы и влететь в класс, сидя на метле?», «А может, надо было пойти в летней
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
В сборнике представлены произведения выдающегося писателя Фридриха Горенштейна (1932–2002), посвященные Израилю и судьбе этого государства. Ранее не издававшиеся в России публицистические эссе и трактат-памфлет свидетельствуют о глубоком знании темы и блистательном даре Горенштейна-полемиста. Завершает книгу синопсис сценария «Еврейские истории, рассказанные в израильских ресторанах», в финале которого писатель с надеждой утверждает: «Был, есть и будет над крышей еврейского дома Божий посланец, Ангел-хранитель, тем более теперь не под чужой, а под своей, ближайшей, крышей будет играть музыка, слышен свободный смех…».
В повести рассматриваются проблемы современного общества, обусловленные потерей семейных ценностей. Постепенно материальная составляющая взяла верх над такими понятиями, как верность, любовь и забота. В течение полугода происходит череда событий, которая усиливает либо перестраивает жизненные позиции героев, позволяет наладить новую жизнь и сохранить семейные ценности.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.
Эштин Паркер отличается от других девчонок. Она не носит платья, классно играет в футбол и встречается с лучшим квотербеком сборной.Такие, как Эштин, ни к кому не привязываются. Потому что жизнь научила: любимые люди исчезают, не попрощавшись.Возвращение старшей сестры, сбежавшей из дома десять лет назад, ее вовсе не радует. Тем более что сестра появляется в компании красивого пасынка.Дерек Фицпатрик – загадка. Его исключили из школы, и в его прошлом много секретов. Он привык нарушать правила.Эштин привыкла выигрывать.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
Беренис – художница, о таланте которой никто не знает. Кроме него. Они видят одних и тех же чудовищ и воплощают их на бумаге. Оба считают свой талант проклятием. Они связаны запретными чувствами и кровавой историей о самоубийстве ее сестры Клэр. После трагедии Беренис чувствует, что тьма следует за ней по пятам. Девушка вынуждена бежать и скрываться. Но можно ли спрятаться от «самого Дьявола»?
В детстве мы были неразлучны. Сладкая парочка #ДашаДаня: сидели за одной партой, дрались, ставили друг другу подножки. Но мы всегда мирились, и он даже хотел на мне жениться. Потом мы повзрослели. Заклятый друг превратился в лучшего врага. Мы оба заигрались в ненависть и уже не можем остановиться. Но разве у #ЛюбвиНенависти бывает конец? Где бы я ни оказалась, судьба постоянно сталкивает меня с Даней, давая нам шанс все изменить.