Техника и вооружение 2010 01 - [7]

ИТ-1 перед пуском ракеты ЗМ7. Машина движется, происходит заряжание (момент открытия люка ПУ).

Примерно 3-я секунда после нажатия на кнопку заряжания. Ракета преодолела примерно половину пути к своему стабилизированному положению.

С ракеты сбрасываются передняя и задняя опоры и она приходит в стабилизированное положение, в предварительной готовности к старту. Раскручен гироскоп ракеты от бортовой сети ИТ-1.

– минимальная дальность стрельбы указывается равной 300 м. На самом деле минимальная дальность на истребителе танков определяется временем взведения взрывателя после старта ракеты (0,5-0,7 с), что соответствует дальности полета около 100 м;

– указывается дальность встреливания в зону управления, равную 300 м. Эта зона совпадает с полем зрения прицела (9°), т.е. уже на 100 м удаления соответствует кругу диаметром 14 м – встреливание и осуществлялось преимущественно в верхнюю половину этого круга (центр встреливания примерно на 1 м выше центра этого круга). Пусковая установка и аэродинамические характеристики ракеты вряд ли позволили бы попасть в линейную зону (около 3 м) управления на дальности 300 м при баллистическом полете;

– на ракете была всего пара рулей, в связи с чем управление ею осуществлялось за счет вращения. Эти сведения ошибочны: на ней две пары рулей. Ракету трудно назвать вращающейся – скорее проворачивающейся (2 об./с);

– ракета находилась 6 с на ПУ. Видимо, имеет место путаница: 6 секунд – это время выдачи ракеты из боеукладки, а выстрел (пуск) мог быть произведен одновременно с приходом ПУ в стабилизированное положение;

– режим полета с превышением требовал измерения дальности (т.е. расходовалось дополнительное время). Техника стрельбы исключала необходимость измерять дальность;

– нерациональным являлся сброс ракеты (принудительный выстрел при аппаратурном отказе ракеты). Надо отметить, что в боевых условиях остаться в боеготовности без сброса отказавшей ракеты невозможно. При отсутствии на машине другой ПУ это положение сохраняется на всех аналогичных подвижных образцах, включая танковые пушки с управляемыми ракетами;

– велико было время перевода машины из походного положения в боевое – 1-1,5 мин. Время практически не отличалось от норм для линейного танка;

– в аппаратуре управления комплекса применялась устаревшая радиоэлектронная база (радиолампы). За все время испытаний не наблюдалось выхода комплекса вооружения из строя по вине радиоламп. По стойкости от поражения радиоактивным излучением им и сейчас нет равных среди современных радиоэлектронных элементов.

Нельзя не сказать о том, что ИТ-1, как ракетный первенец, безусловно, имел объективные недостатки. В частности, с моей точки зрения, он не в полной мере удовлетворял своему предназначению независимо от того, в какую бы службу, артиллерийскую или бронетанковую, он не попал бы. К недостаткам этого комплекса вооружения можно отнести:

1. Ограниченный по времени режим работы (4 ч непрерывной работы – специфика предприятия-разработчика), что подходит для самолетного вооружения, но совершенно не приемлемо для сухопутного комплекса: у него нет сравнительно безопасного «аэродрома» базирования, куда он может переместиться после боя. Его боевая готовность должна быть круглосуточной и не может быть ограничена часами непрерывной работы.

2. Длительное время (до 20-30 мин) «стабилизации нулей» ламповых схем после включения комплекса.

3. Значительное тепловыделение аппаратуры (к сведению: около 10 кВт – достаточное зимой для отопления помещения до 80 м3; боевое отделение ИТ-1 – около 8 м3) в обитаемое отделение, что в летнее время, особенно в условиях жаркого климата, оказывает заметное влияние на боеспособность экипажа.

4. Шум свыше 100 дБ от многочисленных вентиляторов из-за применения в аппаратуре управления в блоках станции вакуумных радиоламп серии «дробь».

5. Мала маршевая скорость ракеты (220 м/с вместо 290 м/с).

Насколько серьезны и принципиальны были указанные недостатки?

Еще на этапе опытных заводских образцов удалось оценить их допустимость и понять, явились ли они «смертельными» для дальнейшего развития этого направления работ.

Начнем с последнего пункта. Конечно, имелась возможность несколько приблизить скорость ракеты к скорости звука, но это не было бы принципиальным отрывом. Сверхзвуковая ракета – это не просто годы разработки, но и порой непреодолимые трудности и потеря свойств, важных для контактного наземного боя. При одних и тех же аэродинамических показателях (располагаемые перегрузки, собственная частота) сверхзвуковая ракета (например, со скоростью 400 м/с), будет иметь в 2 раза худшие показатели маневренности. Так, режим сопровождения флангово движущейся цели ограничивается либо в 2 раза меньшей ее скоростью, либо в 2 раза увеличивающейся минимальной дальностью стрельбы. А если учесть наличие противотанковых вертолетов противника, то эти ограничения станут серьезным изъяном такого комплекса. Легко убедиться, что комплексы управляемого вооружения, реализованные в танках, отнюдь не являются эффективными средствами ближнего боя, а представляют из себя некий «камень за пазухой» – для случаев, практически не реализующихся в условиях танкового боя.