Техника и вооружение 2009 09 - [18]
Участвовавшие в пробеге сани были разбиты на категории по мощности мотора, считая по 25 л.с. за каждую категорию. Для каждой категории задали «минимальную среднюю часовую скорость». Для наиболее мощных аэросаней скорость составляла 35 км/ч, а для наименее мощных – 26 км/ч.
Аэросани гаража РВС на Краснокурсантском плацу.
Поломка аэросаней «Арбес-IV».
Аэросани в Нижнем Новгороде (слева направо): «Арбес-IV», НРБ-25 (НРБ-II) и НАМИ-36.
Аэросани АНТ-II, разбившиеся при падении с моста в результате неисправности рулевого управления. На заднем плане видны аэросани «Арбес-IV».
Авария аэросаней AHT-III в результате срыва с креплений мотора.
Пробег был организован Московским автомобильным клубом при участии ЦУМТ НКПС, Наркомпочтеля, Автопромторга, Военного ведомства, Анилтреста, Нефтесиндиката и других заинтересованных ведомств. В пробеге приняли участие 11 аэросаней разработки ЦАГИ и НАМИ, а также аэросани гаража РВС. Старт состоялся 7 марта 1924 г. в 11 утра с Краснокурсантского (бывшего Кадетского) плаца в Москве.
Необходимо отметить, что организация первых пробегов была далека от удовлетворительной. А.Н. Туполев позднее вспоминал: «Поначалу все шло гладко, затем начались огорчения. От грохота моторов и диковинного вида саней лошади взвивались на дыбы и бросались в стороны. Вмешалась милиция и потребовала, чтобы мы двигались стороной от дороги, по целине. Стали съезжать с шоссе, а сани опрокидываются в кювет. Не обошлось без поломок, одним словом, огорчений хватало. Но зато по целине мы развивали порой скорость до 70 километров в час…».
Не стал исключением и пробег 1924 г. Он проходил в тяжелых дорожных условиях («дорога была до крайности испорчена рытвинами, колеями и ухабами») и был плохо организован, что привело к нескольким тяжелым авариям. Уже на 17-й версте от Москвы (верста примерно равна 1 км) большинство аэросаней попало в невидимый с дороги и ничем не обозначенный обрывчик, получив повреждения.
Водитель аэросаней гаража РВС Иванов в объяснительной записке 15 марта писал:
«В виду полной невозможности идти по шоссе, пришлось свернуть на обочину, езда по которой также была сопряжена с большим затруднением. На 17 версте от Москвы благодаря отсутствию предупредительных знаков чуть неугробились, слетев с 2'/2 аршинного сугроба, наметенного поперек шоссе и имевшего совершенно отвесный обрыв.
В виду того, что обрыв был совершенно отвесный, аэро-сани встали в почти вертикальное положение, от сильного толчка оборвалась радиаторная растяжка, порвались соединительные шланги и отбило конец воздушного винта, т.к. шланги и воздушный винт у нас были в запасе, то поломка была быстро исправлена и можно было вполне ехать дальше, но в виду полной неосведомленности о дальнейшем состоянии дороги и отсутствия предупредительных сигналов, на что я заявил т. Шишкову И.М., что дальше не поеду, т. Шишков И.М. с моим заявлением согласился, и мы, доехав своим ходом до Рогожской заставы, разъехались по квартирам.
Одни из аэросаней, идущие впереди нас, также потерпели аварию на означенном обрыве и в момент нашего полета стояли в стороне от шоссе и ремонтировались, и, зная что мы едем вслед, не предупредили нас об опасности.
В момент нашей починки мы предупредили идущих вслед за нами двое саней от неминуемой поломки. Когда мы ремонтировались, к нам подошли местные крестьяне и заявили, что за несколько дней до гонок на этом же обрыве разбились чьи-то белые сани и они их на лошадях тащили в город и, кроме того, крестьяне заявили, что за последние дни очень часто стали видеть езду на аэросанях по Владимирскому шоссе и если бы им сказали, то они этот обрыв сровняли бы насколько возможно, но очевидно из организаторов пробега этим никто не интересовался, а наоборот, интересовались, чтобы было больше у всех поломок.
Предусматривая с первых же шагов неорганизованность пробега, я вынужден был отказаться от дальнейшего в нем участия».
Не доехав до Богородска (50-я верста), получили поломки и задержались почти на сутки для ремонта аэросани НАМИ-36 (поломка рулевого сектора) и НРБ-Ill (поломка распределительной шестерни), однако на следующий день они продолжили пробег. В нескольких верстах за Богородском из-за поломки задержался более чем на 4 часа Туполев на AHT-V. На 80-й версте «выбыл из строя из-за поломки 2-х основных нижних лонжеронов Ругг на Аргусе НАМИ и вследствие серьезности аварии продолжить путь не мог, однако вернулся, постоянно ремонтируясь в дороге, своим ходом в Москву».
Публика приветствует аэросани НРБ-25 (НРБ-II). За рулем – Ф.К. Король.
Аэросани Кузнецова на Краснокурсантском плацу.
Производство аэросаней AHT-IV на Кольчугинском заводе.
На 154-й версте (не доезжая Владимира) из-за течи в цилиндре вышли из пробега и были отправлены по железной дороге в Москву аэросани НРБ-Ill, управляемые А.А. Микулиным.
«Таким образом, прибыли во Владимир вовремя Кароль на Фиате, Погосский на Клерже, Петров на Роне, Стечкин на Фиате, Погосский на люцифере и Петляков на Ан- зани, а с опозданием – Туполев на Фиате и Карельских на Анзани».
После ночевки во Владимире аэросани отправились далее на Нижний Новгород. На участке Владимир-Вязники выбыли из строя и были отправлены в Москву по железной дороге аэросани AHT-II, разбившиеся при падении с моста в результате неисправности рулевого управления. При этом ехавший на них командор пробега Н.А. Толбузин получил серьезные переломы ключицы и двух ребер и попал в больницу. Командование пробегом принял на себя член техкомиссии Б.Э. Шпринк. На этом же участке сорвался с креплений мотор на AHT-III. Аэросани, выбывшие из конкурса, также по железной дороге вернули в Москву. «Шедший с сильным опозданием Туполев на Фиате поломал, не доезжая Вязников, задние лыжи и принужден был ремонтироваться в течение суток, вследствие чего в Нижний не прибыл».
