При таком подлетном времени цель не только могла увидеть приближающийся к ней снаряд, но даже отойти!
Так что корабль мог действовать исключительно по береговым целям.
Единственным способом, позволявшим радикально увеличить дульную скорость, было увеличение давления в газовых баллонах. В печати встречаются сведения, что велись конструкторские разработки орудия с давлением сжатого воздуха 350 атм 1*.
Но если допустить, что допуск на срабатывание клапана этого орудия также составляет 0,001 с, то среднеквадратичное отклонение получается 160 м! Тогда становится понятным тот факт, почему орудие не пошло дальше чертежей. В этом случае из него можно только палить "в белый свет, как в копеечку"!
В качестве достоинств можно отметить небольшой вес самого орудия (что и позволило создать корабль водоизмещением миноносца, несущий сразу три орудия линкоровского калибра) и необычайно большую взрывчатую силу снаряда. Современные пневматическим орудиям снаряды огнестрельной артиллерии содержали в среднем 2–4 % взрывчатки по массе для бронебойного снаряда и до 10 'х. для фугасного. Из-за отсутствия больших перегрузок в канале ствола пневматического орудия корпус его снаряда можно было сделать до предела облегченным, так что гремучего студня в нем содержалось 50–60 %! Причем наиболее опасные для обычного снаряда центробежные перегрузки у снаряда динамитного орудия отсутствовали совсем: он был снабжен стабилизаторами, которые придавали вращение уже в полете.
Снаряды такого рода были бы незаменимы, скажем, во время зимней кампании 1885–1886 гг. Тогда чрезвычайно слабые укрепления под Бухарестом оказались совершенно неуязвимы по следующем причине. Они обстреливались из 210-мм крупповских гаубиц, снаряды которых так глубоко уходили в мягкую почву, что силы взрыва не хватало, чтобы пробить эту толщу земли.
Второе немаловажное преимущество заключалось в практически полном отсутствии звуков выстрела. Благодаря этому пневматические пушки в среде матросов получили неофициальное прозвище "пушки-хлопушки", а сам процесс стрельбы — "величественные звуки кашля великана". Крейсер мог ночью скрытно подходить практически под самые орудия противника, и, неслышно выпустив снаряды, быстро уйти.
Третье преимущество вытекает из того факта, что, по сути дела, пневматические орудия таковыми не были. Правильней их было бы назвать пневматическими минометами. Если угол возвышения орудия составлял 18 град., то угол падения обычно был около 25 град. А это уже гаубичные углы! Жалинскому надо было бы пойти еще дальше — увеличить угол возвышения до 30–60 град., и он получил бы первый в мире миномет за десять-пятнадцать лет до Порт-Артура. Подобное оружие было бы просто незаменимо для операции против берега, подобной, скажем, бомбардировке Александрии. Англичане, выпустив 3198 снарядов, из которых 1731 были калибром свыше 180-мм, добились весьма скромных результатов (как шутят многие историки, прекратили огонь только потому, что на Средиземном море закончились снаряды). Хотя береговые батареи прекратили огонь, главной своей задачи — ликвидации системы обороны Александрии, английский флот не выполнил. Почти все попавшие снаряды взрывались от удара о брустверы, так что открытые сверху египетские форты практически не пострадали. В подобных бомбардировках любой миномет или даже гаубица показали бы просто великолепные результаты.
Поэтому отношение к новой единице было далеко не однозначным. Одни полагали, что беззащитный и неповоротливый крейсер может стать легкой добычей противника, тогда как другие, помня о превосходных свойствах динамитной пушки, почитали корабль чуть ли не как "чудо-оружие".
Также далеко не однозначным было и общественное мнение. Поначалу тот факт, что "Везувиус" является единственным кораблем этого типа в мире, был предметом гордости американцев. Пресса видела в крейсере символ восстановления флота. Еще бы. ведь американцы обладали сильнейшим и самым быстроходным кораблем в мире! В фантазии журналистов маленькое небронированное судно, каковым был "Везувиус", лихо расправлялось с эскадрами броненосцев. Как-то раз газеты опубликовали замечание, что он способен нанести сокрушительный удар по… итальянскому флоту, если Италия попытается вмешаться в американскую политику. Появилась даже повесть "Динамитный крейсер". Во время своих плаваний в 1890-х гг. "Везувиус" неизменно вызывал громадный интерес публики во всех посещаемых им портах.
Позднее, когда стали видны все слабые места этого вида оружия, в корабле стали видеть лишь дорогостоящую ошибку. В газетах даже иронично назвали "Везувиус" "памятником готовности американского флота к экспериментам".
В большинстве работ по "Везувиусу" его боевые возможности оцениваются по вооружению. Это не совсем корректно, так как судно, кроме динамитных орудий, имело много других проблем, которые также бросали тень на крейсер, как новый вид оружия. Это прежде всего описанные выше проблемы с мореходностью и маневренностью.
Лучше на роль экспериментального динамитного корабля подошло бы судно с большим водоизмещением (как более устойчивая платформа) и с меньшей скоростью (21 узел был явным перебором, для него хватило бы 14–16, то есть скорости тогдашних американских броненосцев). Также напрашивалась идея установки поворотного орудия, которое можно было бы наводить и по азимуту, и по дальности, а потому стрелять как из обычной пушки.
