Театр французского классицизма - [123]

Исполните завет, вам данный вашей кровью;

Не приносите в дар людскому суесловью

Одежду почестей, что цезарь вам сулит.

Как ни высок отказ, он счастья не дарит!

Юния

От неба, государь, таиться я не стану,

Я сердца не предам тщеславному обману:

Нет, ваших милостей понятна мне цена!

Но тем мучительней была б моя вина,

Чем лучезарней блеск, раскрывший неподкупно

Несчастье женщины, мной изгнанной преступно.

Нерон

Нельзя ж так бережно хранить чужую честь,

Принцесса… И предел для самой дружбы есть!

Но бросим скрытничать, — нас двое здесь в палате:

Печетесь о сестре вы больше, чем о брате.

Что ж до Британника…

Юния

Откроюсь: он мне мил!

Таиться, государь, я не имею сил!

Такая искренность, я знаю, безрассудна,

Но сердце и уста разъединить мне трудно.

Что делать! От двора печаль свою тая,

Искусству лживости не обучилась я.

Британник мной любим. Нас нарекли друг другу

В те дни, когда на трон он мог возвесть супругу,

Но та же цепь невзгод, которой он обвит,

Разгром его дворца, позор его обид,

Его разрыв с двором и лицемерным Римом,—

С ним вяжет Юнию звеном неразделимым.

Не прекословить вам стремится все вокруг;

Средь ясных радостей проходит ваш досуг,

Безмерна ваша власть, безбрежно наслажденье.

Когда же тень тревог прервет его теченье,

Не вся ль вселенная, заботливо, как мать,

Из вашей памяти спешит ее прогнать?

Британник — одинок: тоска ли в нем проснется,

Кто, как не я одна, ответно улыбнется?

И жив он, государь, одной моей слезой,

Коль ею озарит печальный жребий свой.

Нерон

И той одной слезой счастливца жребий светел?

О, смертью за нее другой бы мне ответил.

Но с этим юношей я обойдусь нежней:

Принцесса, он придет к избраннице своей.

Юния

От вас, мой государь, иного не ждала я!

Нерон

Его я мог изгнать, навек вас разлучая.

Но, знайте, я хочу предотвратить беду,

Что сам накличет он, начав со мной вражду.

Зачем его губить? Пусть лучше, невредимый,

Услышит приговор из уст своей любимой.

Ему велите вы покинуть ваш порог,

Чтоб ревности моей он чувствовать не мог,

Возьмите на себя удар его изгнанья,

И, силою речей иль силою молчанья,

Хотя б холодностью, — ему вы дайте знать,

Чтобы он шел к другой сочувствия искать.

Юния

Как! Мне самой сразить его таким ударом?

Скорей сто нежных клятв произнесу я с жаром!

И даже, если лгать велю устам своим,

В глазах моих прочтет он осужденье им.

Нерон

Здесь, спрятан в тайнике, я прослежу за вами.

Укройте ж в глубь души губительное пламя;

Не думайте в речах лукавить предо мной;

Я буду видеть все, постигну взгляд немой,

И станет смерть ему расплатой неизбежной

За ваш мгновенный вздох, за взгляд преступно-нежный.

Юния

Увы! Когда б язык не стал от скорби нем.

Просила б, государь, нас разлучить совсем!

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Нерон, Юния, Нарцисс.

Нарцисс

Британник, государь, с принцессой ждет свиданья;

Он рядом.

Нерон

Пусть войдет.

Юния

Ах, государь!

Нерон

Молчанье!

Судьбу Британника решите вы сейчас:

С ним видясь, помните, что я гляжу на вас.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Юния, Нарцисс.

Юния

Нарцисс! Скорей, скорей! К Британнику беги ты,

Скажи ему… Он здесь! Мы небом позабыты.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Юния, Британник, Нарцисс.

Британник

Принцесса! Это вы? Поверить ли глазам?

Как! Встречу милую судьба послала нам?

Но радость ту — увы! — печаль сразить готова.

Как знать, когда-нибудь увижу ль я вас снова?

Ужель украдкой брать мне счастье суждено,

Что из любимых глаз я черпал так полно?

Увы, какая ночь! От ваших слез ужели

У злобных стражников сердца не просветлели?

Где был любовник ваш? Какой жестокий бог

Мне не дал умереть за вас у ваших ног?

О, горе! Трепеща в объятиях испуга,

Вы втайне, может быть, шептали имя друга?

Принцесса, обо мне вы вспомнили в тот час?

Подумали с тоской, как я оплачу вас?

Молчите вы в ответ? Какой прием суровый!

Так вот как встречен я в своей невзгоде новой?

Ответьте: мы одни! Наш враг обманут мной.

Он отвлечен сейчас заботою иной.

Используем же миг, не размышляя доле.

Юния

Здесь все покорствует его могучей воле:

У стен есть уши, принц, внимательные к нам;

И видит нас, незрим, здесь император сам.

Британник

Давно ли, Юния, и вас тот страх тревожит?

Ужели сдаться в плен и ваше сердце может?

Что сталось с нежностью, не ведавшей препон,

Которой мог бы сам завидовать Нерон?

Но отгоните прочь ненужное сомненье!

Еще во всех сердцах таится возмущенье,

Еще во всех глазах свой гнев я узнаю;

Нам мать Неронова поддержку даст свою.

Он оскорбил весь Рим постыдными делами…

Юния

Ах, принц, от этих слов откажетесь вы сами!

Не тысячу ли раз вы повторяли мне,

Что всеми он любим и чтим в своей стране:

С величьем дел его мирились вы, не споря.

Как видно, ваш язык ожесточило горе.

Британник

Принцесса, сознаюсь, я от смущенья нем,

Нет, к Юнии спешил Британник не за тем.

Как! Чтоб поведать вам свой гнев и ужас тайный,

Насильно у судьбы я вырвал миг случайный,—

И что ж, бесценный миг растрачиваем мы

На похвалы врагу в стенах его тюрьмы?

Так измениться вдруг, за день один? То вы ли?

Как! Даже и глаза молчать вы научили?

Вперить во взоры взор уже у вас нет сил?

Вам по сердцу Нерон? Британник вам не мил?

Когда б я это знал!.. Молю вас небесами,

Рассейте этот мрак, куда я ввергнут вами.

Ответьте мне! Ужель я навсегда забыт?

Юния

Поторопитесь, принц, сам цезарь к нам спешит.