Тайна озера Золотого. Книга 1 - [11]

Прокопий еще раз обошел место трагедии. И когда убедился, что воронье и зверь не скоро доберутся до останков человека, не спеша пошел по волчьей тропе.

Он шел параллельно их следу, внимательно всматриваясь в особенности его рисунка. Тяжелые волки уходили короткими, ленивыми прыжками, глубоко проваливаясь в снег и оставляя после себя настоящую калею. Далеко уйти они не могли.

Уже через несколько шагов Прокопий расставил зверей по порядку. Первым прошел их крупный вожак. Последним, с большим отрывом от остальных – четвертый раненый волк. Он часто останавливался, ложился на снег и зализывал рану.

Пройдя остаток болота, и поднявшись по кедровнику на невысокий увал, Прокопий обнаружил их ночную лежку. Три просторных углубления в снегу были рядом друг от дружки, а вот четвертое – на значительном расстоянии. «Этот обречен, – подумал Прокопий, – сытость пройдет, возьмутся за раненого. И тот, что интересно, понимает.., а куда деваться!?» На всем пути этот волк два раза отрывал глубокие ямы в снегу и добирался до нужных ему трав или кореньев. Но рана, судя по оставленным следам – серьезная. Видимо, Егор успел задеть что-то важное…

Прокопий поправил карабин и побежал дальше по следу.

Он был в своей стихии. Всю жизнь жил охотой. Прокопий и представить себе не мог иного занятия. Пасти оленей – необходимость. Надо кормить семью. Это занятие как маленькая охота. Но настоящая, когда добываешь лося или самого «хозяина», а их он добыл ни много, ни мало, а уже за тридцать, а точнее – тридцать четыре зарубки красуются на длинном черенке его «пальмы», а на поясе целая гирлянда из клыков, так вот такая охота ни с чем не сравнима. Даже на германской, за полгода успел получить два креста на голубой ленте за меткость. Приклад его снайперской винтовки был весь изрезан и поболее, чем черенок «пальмы»

Вот и сейчас Прокопий был в своем обычном рабочем состоянии, он чувствовал приятный, волнительный зуд. С первых шагов по следу проснулась и росла страсть. Это то состояние, без которого он не смог бы прожить, как ему казалось, ни одного охотничьего сезона.

Слегка тревожил вожак. Остальные двое, четвертого он вообще не считал за добычу, были вполне предсказуемыми. Он даже представил, как они поведут себя при встрече и лукаво улыбнулся. А вот вожак – это «штучка» интересная! И вполне может выкинуть какой-нибудь фортель…

Время от времени он останавливался, внимательно осматривал глубокие лунки от лап, трогал их снежные края и опять бежал дальше. Мысленно Прокопий прикидывал, что Федор уже прошел место ночной трагедии и теперь вовсю бежит по его следам. А в стаде за них остались его парни со стариком Митричем.

Поведение волков для Прокопия было вполне объяснимо. После нападения они решили отойти на безопасное расстояние и отлежаться в сытости и покое. Но выстрелы подняли их, и теперь Прокопию было не совсем понятно, почему они повернули к горам!? Это значительно усложняло задачу. На открытых предгорных местах снег плотнее и волку легче уйти по насту, чем человеку, но опять же хороший обзор для стрельбы!?

Прокопий понимал, что если засветло не успеет догнать волков, то назавтра это будет сделать гораздо труднее или даже невозможно.

Солнце перевалило за полдень. Прокопий бежал легко. По следам было видно, что расстояние между ним и волками сокращается.

Впереди замаячил скальный выступ в виде гигантского клина, врезавшегося в кедровник. И сразу же первая неожиданность – следы раздвоились. Влево и вниз, обходя скальную гряду, ушли два сильных волка, а вправо и вверх и, это уже совсем малопонятно, вожак и раненый.

«Вот это да! – поразился Прокопий. – Вожак догадался, что человек преследует их в одиночку и странно делит свою маленькую стаю. Он, по сути, отдает ему двух сильных и здоровых. Именно за ними должен пойти человек, а уже потом вернуться и преследовать раненого и его-вожака. Хитер!.. – чуть не с уважением думал Прокопий. – Ну, ну…»

Теперь наступала самая интересная часть погони. Появлялось то состояние, которое делает человека охотником. Приближалась кульминация действия, его развязка. Это самое сладкое в охоте, то, что заставляет выслеживать, сутками гоняться за добычей, голодать и мерзнуть. Рисковать, балансировать точно на острие ножа. Это пришло к человеку, когда он еще и не был-то человеком. И это упоительное состояние навсегда останется с ним – состояние ожидаемой победы.

Прокопий, не мешкая, повернул направо и стал подниматься за вожаком: «Ладно, посмотрим, что он еще выкинет!?»

Выйдя на открытый участок, он стал всматриваться в сиреневый склон подступившей горы.

Солнце перевалило за вершины хребта, отчего снег потускнел, похолодел и стал издавать под ногами недружелюбные, скрипучие звуки.

«Да, пожалуй, он меня видит.., – продолжая вглядываться в камни и скальные выступы, размышлял Прокопий, – уходить через открытые участки волк не будет. Скорее всего, спрячется. Но как и где?.. Почему он загоняет себя в тупик!? Или пойдет на обострение!? Да нет.., не должен… Он чувствует ружье, да и к тому же сытый. Был бы голодным… Что же он задумал?»

Прокопию даже стало казаться, что волк играет с ним, забавляется…