Тайна Авиценны. Похождения бразильцев в Афганистане - [27]

– Еще одна такая победа, и с нами будет покончено! – сказал Наджибулле Америку, пародируя Пирра.

– Получилось не совсем так, как мы планировали, но мы все-таки победили, – ответил полковник. – А это – самое главное!

Со стороны могло показаться, что Наджибулла шутит, и при этом очень цинично, учитывая размеры потерь. Но то же упорство, что заставило его продолжать атаку, явно обреченную на провал, мешало ему теперь трезво оценить последствия своих действий.

* * *

– Ну, что там у вас, Вальтер? Как я понимаю, вы успели подготовиться.

– Да, но… Не все так хорошо, как хотелось бы.

– Какие потери?

– Половина личного состава и три четверти техники. Было бы намного хуже, если бы мы не узнали об этом заранее. Тогда бы от нашей группы вообще ничего не осталось.

– Мне не нужны твои комментарии, Вальтер. Я и сам в состоянии сделать выводы. Ты уже обдумал свои дальнейшие действия?

– Мы могли бы скомпоновать небольшую спецгруппу и поручить ей следить за экспедицией издали, пока мы проводим реорганизацию.

– Хорошо, я уже давно понял, что под твоим руководством ничего путного не получится!

– Но, патрон…

– Разговор окончен!

Глава девятнадцатая

– Андре, – тихо проговорила Анна, удержав его у своей постели. – Андре, скажи, ты по-прежнему меня… хочешь?

Андре ничего не ответил, но в глазах его она прочла давнее, затаенное и ничуть не ослабевшее желание. Тогда женщина развела борта халата, обнажив кремового цвета груди – полновесные и по-прежнему прекрасные. Андре почувствовал головокружение. После всех бессонных ночей, проведенных у постели любимой, после всех мук, будучи столько раз отвергнутым, он сейчас не верил в происходящее, не верил, что этот дар предназначен ему. Он лишь смотрел расширенными зрачками на дивные полусферы со смуглыми кружками с крупными розовыми сосками. Даже несколько не заживших до конца ссадин не смогли испортить эти совершенные творения.

Видя его потрясение, женщина положила руку на его голову и сама прижала его лицо к своей груди. И Андре, едва не задохнувшись от прилива чувств, вобрал в рот верхушку одного из этих двух чудесных плодов, жадно обхватив ее губами, ощущая языком затвердевший сосок. В следующую минуту Анна, запустив пальцы в его волосы, оторвала его голову от себя и, глядя ему в глаза пылающим взором, проговорила:

– Помнишь тот вавилонский обычай, о котором рассказывал Америку? Согласно которому девушка должна была продавать себя в пользу храма любому, кто ее пожелает… А теперь вообрази, что я такая девушка и ты купил меня за бесценок на эту ночь. Можешь делать со мной, что хочешь. Можешь побить, можешь связать, заставить целовать твои ступни…

– Зачем? – недоуменно спросил Андре. – Я хочу тебя как любимую, дорогую женщину.

– Нет, я дрянная, развратная женщина. И я у тебя в долгу. Вот и возьми меня в счет уплаты долга. Оттрахай меня! Измучь. Получи максимум удовольствия.

– Анна, для меня ты по-прежнему чистая, ты… лучшая из всех. Самая желанная. И я не хочу больше знать, что там с тобой было, и с кем было прежде. Я принимаю тебя, какая ты есть. Если такова твоя природа – обольщать мужчин, господствовать над ними, то значит, так и должно быть.

– Не-е-ет, – как-то зловеще прошептала она. – Ты далеко не все знаешь. Если бы знал, ты бы меня – самое малое – побил. Вот и побей – залепи мне пощечину, а потом поставь на четвереньки и трахни. Вставь мне!

Она распахнула халат полностью, представ перед Андре полностью обнаженной и… ослепительно прекрасной. Андре смотрел на нее с нескрываемым восхищением. Разве мог он ее ударить?! Он мог только преклоняться такой красоте, бережно целовать и любить… А какой волнующий аромат источало это дивное тело! Андре осторожно положил руку ей на живот, мягко колышущийся, но Анна грубо схватила его руку и сунула между своих ног. Андре ощутил горячую, влажную, податливую мякоть, жаждущую его прикосновений, жаждущую, чтобы ее насытили. Пальцы погрузились в скользкую глубину, и тотчас женщина стиснула бердами его руку так, что она даже слегка хрустнула в суставе.

В несколько мгновений Анна сорвала с него одежду, развернулась и бесстыдно выставила зад – как дар, о котором он мечтал.

– Отведай меня! – со странным смешком хрипловато проговорила. – Нет, стой! – Сунув руку под подушку, она извлекла оттуда пакетик с презервативом и протянула Андре: – Только с этим!

Дрожа, как если бы это была первая в его жизни женщина, Андре положил ладони на ее горячие ягодицы.

– Раздвинь! Разорви ее! – выкрикнула Анна, словно в безумии.

Андре раздвинул шире ее и без того распахнутое лоно и, опьяненный этим зрелищем, вошел в него до упора.

– Глубже! – требовала ненасытная партнерша.

Чувствуя, что его члена ей мало, он стал помогать себе рукой, второй сжимая, тиская ее груди.

– Да! Больнее! Возьми! Возьми меня всю!

Ее безумство как будто заразило и его – он принял ее игру как свою собственную.

Она просила ударить ее, и он шлепнул ее ладонью по попе, так что остался красный отпечаток.

– Еще! Еще! – требовала она.

И он снова припечатывал ее, и странное, не испытываемое до сих пор удовольствие растекалось при этом по его жилам, болезненной судорогой отзываясь в члене. И при каждом ударе он чувствовал, как ее влагалище спазматически стискивает его пенис. Потом эти спазмы стали следовать один за другим – сплошной очередью. А он все сильнее хлестал ее и трахал, трахал и хлестал…