Тайна Адомаса Брунзы - [76]
К а р о л и с. Никакой особой мудрости у меня нет. Я только прошу вас быть справедливым.
Б у д р и с. Я просил у тебя еще меньше. Ты ответил: нет. Поэтому оставь меня в покое. А я уж поступлю так, как сочту нужным.
К а р о л и с. Что вы делаете, отец! Опять выгоняете меня?! (Взволнованный, уходит.)
Б у д р е н е. Ох, Йокубас, опять у вас что-то не так!
Б у д р и с. И это мой сын…
Б у д р е н е. Не так, не так все должно быть, Йокубас… И с Кибартасом не так… А Каролис?.. Разве он виноват? Разве ты старался понять его как отец сына?
Б у д р и с. Молчи, жена. Сердце у меня разрывается, глядя на него.
Б у д р е н е. Мучаете друг друга, убиваете… В могилу загоняете. Разве не можешь ты хоть чем-нибудь поступиться ради сына?
Б у д р и с (колеблясь). Земля, земля Кибартаса. Я так долго дожидался ее. Так много делал, чтобы добыть ее. Теперь она моя.
Б у д р е н е. Одно твое слово, Йокубас… возвращаю. И между всеми нами будет мир.
Б у д р и с (словно сам себе). Одно мое слово: возвращаю… Одно мое слово… И сын тогда… Что он тогда?
М а т ь Б у д р и с а (вставая). Я еще жива, Йокубас!
Будрис, словно очнувшись, смотрит на мать.
Я тебя вырастила. А кто тебя сделал богатым и сильным? Кто сделал тебя Будрисом? Земля, Йокубас. Земля — плоть Будрисов! Землю ты взял, и пока я тут, ты ее не отдашь.
Б у д р и с (внутренне восставая против матери). Молчи, мать. Как скажу, так и будет. Одно мое слово и…
М а т ь Б у д р и с а. Да отсохнет твой язык, если ты это слово скажешь!
Б у д р и с. Мать!
М а т ь Б у д р и с а (направляясь к сыну, с угрозой). Да, я мать. Но если ты отдашь землю — я запрещу тебе называть меня так. Понимаешь, что я тебе говорю?
Б у д р и с. Вот ты как…
М а т ь Б у д р и с а. Да, так, Йокубас.
Б у д р и с. Хорошо. Землю я не отдам. Будь что будет.
М а т ь Б у д р и с а. Ты настоящий Будрис, сын Юргиса Будриса.
Б у д р и с. Но, матушка, что же будет, если Каролис пойдет в суде против отца?
М а т ь Б у д р и с а. Не посмеет он это сделать! Он тоже сын Будриса.
Б у д р и с. Ах, матушка…
М а т ь Б у д р и с а (заговорщицки, словно что-то внушая Будрису). У твоего отца тоже было судебное дело… из-за лугов, которые взял он за долги. И что? Нашел хороших свидетелей, и Луга остались за ним. Помнишь, Йокубас?
Б у д р и с (о чем-то глубоко задумавшись). Помню, мать.
М а т ь Б у д р и с а. Хвала всевышнему. (Идет, прихрамывая.) Помоги, сноха. (Поддерживаемая Будрене, уходит.)
Б у д р и с. Вот оно как… (Задумывается. Кричит в окно.) Янулис!
Я н у л и с (за сценой). Что?
Б у д р и с. Иди сюда.
Я н у л и с. Иду. (Входит.)
Б у д р и с (дружественно). Хочу поговорить с тобой, Янулис. Ты мне как свой.
Я н у л и с. Какие же у вас ко мне дела?
Б у д р и с. Так, пустяки. Но, может быть, ты мне понадобишься… Так-так… Сдается мне, ты как-то видел, что я давал Кибартасу деньги и никаких векселей с него не взял.
Я н у л и с. Было дело… Вроде бы видел.
Б у д р и с. Так-так… Видел. Я это хорошо помню.
Я н у л и с. А зачем это вам надо?
Б у д р и с. Пока ни за чем. Но если потребуется, ты, конечно, подтвердишь, что видел.
Я н у л и с. Кому это я должен буду подтвердить?
Б у д р и с. Ну, хотя бы в суде.
Я н у л и с. В суде?
Б у д р и с. Ты же видел.
Я н у л и с. Видеть-то я видел… Только деньги эти даны были за…
Б у д р и с. Ничего ты больше не знаешь. Видел, что я деньги давал, а векселей не взял. И все. Понял?
Я н у л и с. Я… я не смогу.
Б у д р и с (с намеком). А я думал, что сможешь.
Я н у л и с. Нет…
Б у д р и с. Ты же неглупый человек, Янулис, знаешь, что означал бы твой отказ.
Я н у л и с. Не сердитесь.
Б у д р и с. Ой, Янулис, не заставляй долго себя просить. Не думаю, чтобы тебя не заботила судьба родной дочери.
Я н у л и с (взволнованно). Что это вы?!
Б у д р и с. Я не шучу, Янулис.
Я н у л и с. Это очень трудно… То, что вы требуете от меня…
Б у д р и с. Может быть, твоей Гене надоело учиться? Или моя помощь больше не требуется?
Я н у л и с. Я столько лет на вас работаю. Из жалованья за помощь вычитаете. И она каждое лето без дела не сидит, тоже работает у вас.
Б у д р и с. Баб — сено ворошить — у меня предостаточно, и ни одну из них не посылаю я учиться. А твоя дочь учится. Вычитаю… А ну-ка попробуй из своих доходов садовника заплатить за ее учебу, комнату снять в городе, книги купить. Не надолго духу-то хватит.
Я н у л и с. Я это знаю, хозяин, но во всем этом что-то не так.
Б у д р и с. Что не так?
Я н у л и с. А разве справедливы ваши упреки? Ну, подумайте сами — я своими руками вырастил этот сад, вы из него каждую осень телегами яблоки в город вывозите. А какой питомник я завел? Всем в округе черенки да саженцы продаете. Я не считаю, хозяин, сколько тут моего пота. Если надо, могу еще больше… Но не требуйте, чтобы я против своей совести шел. Я тоже человек… Не требуйте.
Б у д р и с (дружески потрепав Янулиса по плечу). Ну, будет, Янулис. Ни к чему эти твои причитания, никто здесь не считает тебя батраком. Ты же член нашей семьи, все здесь тебя любят. Да и Гене твоя хорошая девочка. Она как дочь мне. Сам видишь, не повезло мне с сыном, а своей дочери нету. Ты должен знать, Янулис, что я для дочки твоей могу сделать даже больше, чем ты думаешь.
«Чердак, приспособленный под некое подобие мансарды художника. Мебели мало. На стенах рисунки, изображающие музыкальные инструменты. Беатриче играет на рояле вальс Шопена. Стук в дверь. Беатриче осторожно подходит к двери, прислушивается. За дверью голоса: «Открой!», «Беатриче!», «Пусти!», «Человек умирает!», «Скорей!» Беатриче отпирает дверь. Костас и Витас вносят на носилках Альгиса…».
Народный писатель Литвы, лауреат Государственной премии и премии комсомола республики Юозас Грушас принадлежит к старшему поколению литовских писателей, чья творческая биография началась еще в досоветский период.В новую книгу Ю. Грушаса вошли роман «Карьеристы» и избранные рассказы.