Тайна аббата Соньера - [87]

Мэр пожимает ему руку. Беранже назначает на 2 февраля специальную мессу в честь Сретения Господня, посвященную очищению Девы Марии и внесению младенца Иисуса в храм. Пусть присутствуют все; они будут молиться за души свои и за возвращение хорошей погоды. Успокоенные, они возвращаются мелкими группами по домам. И именно в это время перед замком появляется двуколка Будэ. Беранже идет ей навстречу. На сиденье он видит Будэ, закутанного в два пальто. Кашне и фетровая шляпа прикрывают часть его побелевшего лица, он весь осунулся. Ему холодно, он клацает зубами, неловко держит вожжи своими шерстяными перчатками.

— Вы не благоразумны, — говорит Беранже, протягивая ему руки, чтобы помочь спуститься.

— Я никогда им не был. Вот уже много лет, как я блуждаю по нашему краю, какой бы ни была погода, чтобы продвинуть вперед свои поиски, и сегодня я не откажусь от них, совсем наоборот. В особенности, когда вы призываете меня на помощь. Скорее, Соньер! Идемте к вам, и вы дадите мне немного того теплого вина с медом, которое Мари умеет делать таким восхитительным, добавляя в него всякие травы.

Будэ бьет себя по бокам. В его походке не хватает уверенности. У Беранже возникает чувство беспокойства, опасения, когда он видит, как тот прихрамывает. Будэ болен, но продолжает цепляться за жизнь.

— Не смотрите на меня так, как это делает мой врач, Соньер. Я продержусь еще довольно долго. Жить здесь — это все равно что наполнять свои легкие божественным воздухом. Ну же, упрямый осел, двигайтесь вперед!

Беранже повинуется. Аббат из Ренн-ле-Бэн всегда будет его удивлять. Он считал его распутным малым, но ошибался. Между ним и его служанкой вовсе нет ни малейшего намека на плотский грех. Паршивка пускала к себе под юбку отдыхающих, которым не хватало экзотики. Он ее прогнал. Хозяйством теперь занимается его сестра. Будэ тщательно соблюдает строгость, которая имеет чисто инстинктивное происхождение, а не является плодом его воли, в том, что касается усмирения желаний. Он целомудренный, потому что его сладострастие находит свое удовлетворение во всем: в старых камнях, в пергаментах, в истории, в древних языках и тайнах. Потому что наслаждаться жизнью — это также участвовать в начинаниях Сиона, в поисках духовного могущества. Следовать по пути, усеянному скрытыми трудностями.

Вино согревает ему кровь. Краснота появляется на его морщинистом лице. Второй стаканчик воскрешает блеск его глаз. Мари наливает ему третий стакан и покидает кухню.

— Отлично, — говорит он, чокаясь с Беранже.

— Итак, что вам известно о людях, которые наведывались сюда?

Испытывая мимолетное чувство опьянения, Будэ окидывает нерешительным взглядом протянутые к нему руки Беранже, в чьих глубоких и коротких линиях рвется наружу исключительная судьба. Облокачиваясь на стол, Будэ пододвигается поближе к Соньеру и понижает свой голос:

— Мне известно, что они также приходили в Ренн-ле-Бэн и в Безю. Сейчас они находятся в Каркассоне у некоего Феррана, доктора по профессии.

— Будэ, вы мне обещали защиту и поддержку. Что делают ваши парижские друзья?

— Они пытаются вывести из игры того, кто руководит ими на французской территории.

— Он был в Тулузе, и вам об этом не было ничего известно. Он угрожал мне, в то время как мои защитники весело проводили время в столичных салонах.

— Человек с волчьей головой, как вы его называете, является всего лишь исполнителем. Тот, кто руководит иоаннитами, является человеком другого масштаба. Это посланец Льва XIII.

— Будь проклят этот Папа!

Беранже опускается на свой стул. Тишина, холод, несмотря на огонь, который потрескивает в очаге, темнота, тяжесть тайны, угрозы папского престола заставляют сблизиться обоих мужчин. Двух священников, немного потерянных, которые в данный миг не в силах больше участвовать в этой авантюре и не знают, куда деть свои души.

— Они ищут те же вещи, что и мы, Соньер… Это сложно объяснить. Ваши документы узаконивают — я схематизирую, — во главе Европы и христианского мира династию Габсбургов. Безумная мысль, которой, увы, я придерживаюсь. Представьте себе святую европейскую конституционную империю, упраздняющую по праву папский суверенитет. Какая сила, не правда ли? Тем не менее, надо относиться с опаской к мифам. Почему Габсбурги, а не Бурбоны, например? Я не имею права вам этого говорить, по крайней мере до тех пор, пока не получу доказательство того, что первый император Рудольф, избранный в 1273 году, является потомком Дагобера II и принцессы Мектильды Сакской. Запомните просто, что девизом Габсбургов является AEIOU, «Austria est imperare orbi Universo» («Предназначение Австрии править Вселенной»). Дело усложняется еще больше, потому что все эти люди хотят присвоить себе сокровища, спрятанные в наших горах, эти священные предметы, которые дадут их обладателям сверхъестественную власть.

— Что касается последнего пункта, то я с вами согласен. Я ощутил эту огромную силу. Я чувствую ее и сейчас. Это — как если бы она вошла в меня. Иногда, по ночам, мне кажется, что я проваливаюсь в другую вселенную… Зеленый свет… О! Будэ, вы бы лучше поняли, если бы спустились со мной в подземелье. Что вы узнали по этому поводу с момента нашей последней рабочей встречи?