Танцы на снегу - [5]

Призрачный заяц остановился перед крутым пригорком, приподнялся на задние лапы, словно озираясь, и исчез в глубокой тени.

Кувырок не слишком удивился увиденному. У каждого живого зайца есть призрачный заяц-покровитель. Правда, призрачных зайцев гораздо меньше, чем живых, так что у многих зайцев покровитель общий. Но это не имеет значения. Ведь призрачные зайцы — не простые звери, а сверхъестественные, они могут находиться в разных местах одновременно и, следовательно, заботиться о каждом из своих подопечных по отдельности.

Кувырок однажды уже видел во сне своего призрачного зайца, когда был трехнедельным зайчонком. Он любил об этом вспоминать. Призрачные зайцы иногда являлись живым во сне как предзнаменование — но чего, удачи или гибели, становилось понятно только задним числом, когда предсказанное событие совершалось. Могло быть и так, что явление и вовсе ничего не предвещало.

Да, толкование снов — задача не из легких, а все потому, что, к сожалению, призрачные зайцы народ ненадежный. Может быть, они являются только потому, что болтовня мертвецов им надоедает и они тоскуют по живым. И потом, они хоть и призрачные, а все же зайцы и, как все зайцы, любят пошутить. Даже если они всего лишь невесомые клочья тумана, плывущего над вереском, это еще не значит, что они насквозь серьезны и лишены чувства юмора.

Кувырок знал из рассказов старших, что призрачные зайцы — не просто духи обычных зайцев. Большинству из них не меньше двух тысяч зим. Это души священных, удостоенных бессмертия зайцев, которым некогда поклонялись люди. Они так давно странствуют по земле — да к тому же связаны и с Другим миром, — что нет на свете того, чего бы они не знали. Они бегали по льду новорожденных глетчеров под завывание древних метелей, между пальцами у них застряли смерзшиеся комья снега стародавних зим — снега, на котором они танцевали в незапамятные времена.

Знакомы призрачным покровителям и ужасы Ифурина — страшного места искушений, которое зайцы должны миновать в своем коротком, но трудном посмертном путешествии в Другой мир. Путь идет через густые заросли, где пролегает много разных следов и тропок. Там водятся опасные зайцевидные привидения, что, выглядывая из колючих кустов эрики, манят присоединиться к их веселым забавам. Мертвые зайцы не должны сходить с тропы, не должны верить искусителям — это мертвые горностаи и ласки в заячьем обличье. Они уводят заблудших в место, которое называется Всегда-Здесь — рай хищников, — и души несчастных зайцев навеки обречены служить пищей извечным врагам.

Призрачные зайцы знают, что живые живут недолго. Они помнят эти горы с тех времен, когда люди впервые вышли из глубин земных, из пещер, на дневной свет и стали охотиться на зайцев ради их мяса и шкурок.

Но для кроликов люди еще опаснее. Ведь кролики не так проворны, как зайцы, и их легче выгнать из нор. Среди зайцев бытует поверье, что кролики появились на свет в результате неудачной человеческой попытки создать подобие зайца. Ведь у кроликов нет даже меха на подошвах! Когда люди вознамерились самостоятельно повторить чудо природы — зайца с сильным гибким телом и могучими задними ногами, — их постигла жалкая неудача. Пусть уж кролики живут на свете, раз родились, говорят зайцы, но пусть знают свое место.

Когда призрачный заяц, посетивший сон Кувырка, исчез, сам Кувырок внезапно проснулся и увидел, что вокруг темно. Он пробрался к себе в норку и стал думать, что значит его сон и значит ли он что-нибудь вообще.

Глава третья

Был вечер. Зайцы собрались на холме. Легкий дымок курился над далекой человеческой хижиной, истончающейся спиралью поднимался кверху, к розоватым перистым облачкам, словно коготь, пытающийся оцарапать небо. Снег вокруг каменных груд стал из серебряного нежно-розовым, таким теплым на вид. Внизу сияло, как опрокинутая луна, безмятежное озеро. Говорливый ручей спешил вниз, обтачивая на бегу поверхность самородных гранатов, попадающихся на его узком ложе.

Это лучшее время суток, наименее опасное. При слабом освещении орлы не летают, а бояться диких кошек и лис еще рано — они предпочитают полную темноту. В это время зайцы слушают сказителей. Все вокруг кажется ненастоящим, примерещившимся отдыхающим глазам. Это время покоя и мира, когда сон и действительность проникают друг в друга и кажется, что, если долго смотреть на ветку или цветок, они истают, растворятся в дымке, исчезнут.

— Когда мир был моложе на много зим, — начал сказитель, — жил на земле могучий заяц, великий Громоног. Тело его было мощным и гибким, уши высились, как строевые сосны, задние ноги били оземь, как два бурных потока. И появилось в те же времена еще одно создание. Звали его Ветер.

В те дни Ветер имел облик — хотя мы сейчас и не знаем, каков он был на вид, — и считался он быстрейшим созданием на всей земле. Увидев великого Громонога, Ветер послал ему вызов. Он прокричал своим завывающим голосом, который мы все так хорошо знаем, что вызывает зайца на состязание в беге и что победит его наверняка.

А Громоног в те дни собирался создать зайцев по своему подобию и населить ими землю. Но Ветер не давал ему покоя, выл и стонал во всех ложбинах и ущельях, называл его трусом (Кувырок и остальные при этих словах вздрогнули) и бессильным неудачником. И наконец Громоног согласился состязаться в беге с Ветром.