Танцы на кончике иглы - [5]

Да, поиграю… после… немножко.

А рассказать — никто не поверит:

Быть королевой хуже, чем кошкой.

То машинально чешет за ушком,

То оттолкнет, как черные мысли.

Часто ночами плачет в подушку,

Прячет подальше редкие письма.

Блеск бриллиантов в вырезе платья,

Сплетни, приемы, треск фейерверков…

Кукла пылится возле кровати,

Тщетно ребенка ждет колыбелька.

Я понимаю — тоже порода,

И государству нужен наследник.

Кажется, дело все же к разводу —

Слишком уж частый гость исповедник.

Ей — в монастырь, другую — на племя.

Полно рыдать, никто не услышит.

Едем, карета подана — время…

В келье, надеюсь, вкусные мыши.

Сказочное

Мне сегодня немного надо — просто сердце в твоей ладони,

Я повешу его на гвоздик отбивать по ночам минуты.

Каждый раз, уходя из дома, ты становишься посторонним —

Невесомой безликой тенью, саркастичной улыбкой будды.

Коньяком согреваю вечер, посыпая лимоны грустью,

Послевкусие горькой пленкой покрывает язык и нёбо.

Телефонных звонков отмычки тишину мне ломают — пусть их!

Я придумала злую сказку, где мы счастливы были оба.

Там волшебники и драконы корку неба разносят в клочья,

А герои, в крови по горло, ковыряют чужие раны —

Просто жизнь. Я уже решила — хэппи энда не будет… впрочем,

Только что я разбила сердце. Извини. Вероятно, спьяну.

О хайвэях, долгах и драконах

Жизнь — хайвэй, по левой полосе

Мы летим, не разбирая знаков.

Ты в долгу у времени, как все,

И процент по займу одинаков.

Выжми тормоз — впереди тупик.

Счет сегодня выставлен к оплате.

Что с того, что так и не привык

Пить вино с соседом по палате?

Уходя, прикрой тихонько дверь,

Положи ключи на низкий столик.

Просто вспомни — ни к чему теперь

Клеить жизнь из черепков майолик.

Три кафешки — ожиданья зал

Перед входом в маленькую вечность.

Кто-то ветер к стулу привязал,

Чтобы сдуру не гонял по встречной.

Он сидит и дует в саксофон.

…На воротах треснувшего рая

Киноварный в золоте дракон

Бородой чешуйчатой играет.

Трудно быть богом

Мы друг друга придумали, правда?

Увлеченно играя в героев,

Примеряли плюмажи, кокарды,

Рим сжигали и грабили Трою.

Золотое руно у порога,

Гесперидовы яблоки в кляре…

Мой соавтор, заделавшись богом,

Разучился играть на гитаре.

Восковые нелепые крылья

Плавит солнце из тонкой фанеры.

Мы случайно друг друга убили

На костре угасающей веры.

Над Вселенной — Хеймдалля сирена,

Опускаю беспомощно руки.

Разбирая каркас ойкумены,

Всадник бледный вспотел от натуги.

Приговор завизирован. Точка.

В демиурги провален экзамен.

Миру в сердце "Delet-а" заточку

Я втыкаю решительно. Amen.

О подарках

Вновь похмелье, сочельники, елки,

Суррогат новогоднего чуда.

Ветер воет простуженным волком —

Водки хлопнул бы, что ли, зануда.

Типографии тискают сказку

На офсетном мелованном глянце,

Санта Клаусы прячут под маски

Престарелые лица паяцев.

Небывалое — оптом, со скидкой,

Распродажа мечты по кусочкам…

Но волшебная плещется рыбка

В восхищенных глазенках у дочки.

Там пушистые катятся звезды —

С горки неба да прямо в ладошки,

И от счастья на всех перекрестках

Улыбаются люди и кошки.

Там в любви не бывает помарок,

Не царапают душу осколки…

Лучший мой новогодний подарок —

Дочкин смех у наряженной елки.

Записки минотавра

В лабиринте по стенам — плесень

И лабриссы из черной бронзы.

Этот мир невозможно тесен,

В нем сплелись коридоров тросы.

Сатанею его пространством,

Навсегда обречен уродством

На постылое постоянство

Одиночества, страха, скотства.

Зверь в душе не дает покоя —

Хочет самку, телят, свободы…

От бессилия я не вою —

Голос сорван за эти годы.

Для чего мне людские жертвы?

Бычьи зубы не любят плоти.

Жизнь убила во мне поэта

Самой злой из своих пародий.

Я рисую чужое счастье

Теплой кровью по серым скалам,

Безнадежность трефовой масти

Из колоды судьба достала.

Я люблю тебя, мой убийца,

Сероглазый герой Ахайи.

Хороша ли вода из Стикса?

Я узнаю…

Зимняя сказка о солнечном зайчике

Снежные сны на замерзшем асфальте,

Голые ветки в обрывках ненастья.

Где-то сорвется в подтаявшем марте

Звонкой сосулькой внезапное счастье.

Скряга-зима под сугробами прячет

Солнечных зайчиков скудную горстку,

Только один самый маленький зайчик

Дерзко блестит золотистою шерсткой.

В небе унылом на серой перинке

Скучно сидеть шалуну и задире —

В салки играет с залетной снежинкой,

Прыгает вором по стеклам квартирным.

Солнечный зайчик к зиме не линяет —

Шкурка весьма восприимчива к стуже;

Значит, скачи с воробьиною стаей

В синюю даль по декабрьским лужам.

Грейся пугливо на детской ладошке,

Рыжий осколок сгоревшего лета.

Вечер стирает тебя понемножку

Буйством реклам, вакханалией света.

Сальто отчаянья в воздухе звонком…

Век твой недолог, хоть весел и ярок.

Хрупкой задумчивой рыжей девчонке

Можно тебя принесу я в подарок?

Снежная осень

Ангел Петроградской стороны

Ангел Петроградской стороны

Заражен балтийскими ветрами,

Он влюблен в мосты и серый камень,

Сточенный приливами луны.

Ангел Петроградской стороны

Поджимает зябнущие крылья —

На тюремном неуютном шпиле

Холодно смотреть чужие сны.

Ангел Петроградской стороны

Зимней безнадежностью простужен,

Городу в стакан сливает лужи,

Кутаясь в обрывки тишины.

Ангел Петроградской стороны

Пьет коктейль из боли и тумана,

Напевая блюз портовых кранов

Голубям у каменной стены.

Ангел Петроградской стороны

Навещает дворики-колодцы,