Такая женщина - [6]

Единственным облачком на лазурном небосклоне Кириной жизни были частые отъезды Вадима.

— Ты же только что ездил! — отговаривала она мужа. — Подумаешь «гала-концерт»: ни одной звезды!

— Не имеет значения, — объяснял Вадим. — Как ты не понимаешь — это необходимая часть моей работы: я должен постоянно держать руку на пульсе.

Покорно вздохнув, она собирала чемодан, и он отбывал. Начинались телефонные звонки, зачастую ночью, так как он никогда не давал себе труда сделать поправку на местное время. Кира не сердилась: в те времена ей ничего не стоило проснуться среди ночи от резкого телефонного звонка и потом мгновенно, едва коснувшись подушки, опять заснуть до утра. Иногда, «закрывшись» на графике, она ездила вместе с ним.

Болезнь началась с пустяка. В середине мая Вадим вернулся из поездки в Сочи, и, готовя в химчистку его модный кримпленовый костюм, она проверила содержимое карманов и вынула оттуда: оторвавшуюся пуговицу, безукоризненно чистую расческу, конфетный фантик и маленькую, сложенную вчетверо записку. Там был номер телефона, а внизу стояла приписка: «Не забудь и не потеряй. Женя». Ничего особенного… Интересно, кто эта Женя? А может быть, вообще он? Исключено: приписка чисто женская. Наверное, кто-то хочет, чтобы он написал текст, что же еще? Вечером она отдала ему записку и все-таки спросила:

— Что это за такая за Женя?

И услышала в ответ:

— Не такая, а такой — молодой вокалист, один из «подающих надежды».

— Странно, — сказала Кира.

— Что — странно?

— Да так, ничего.

А недели через две в Доме Дружбы ей пришлось аккомпанировать незнакомой молоденькой певице с такой внешностью, что, раз увидев, ее нельзя было забыть или с кем-нибудь перепутать.

— Вы ведь не из концертной организации? — спросила Кира, просматривая ее ноты.

— Нет, я работаю в драматическом театре, — откликнулась певица и уточнила, в каком именно. — Вот, — прибавила она, — неожиданно запела!

— Бывает, — улыбнулась Кира. — Простите, я не знаю вашего имени…

— Женя Баринова, — представилась та и добавила. — А вас я узнала… Вы ведь жена Вадима?

— Да… а вы и его тоже знаете?

— Кто же его не знает? — удивилась Женя. Она сидела, закинув ногу на ногу, и даже Кира не могла отвести глаз от этих ног.

— Конечно, я его знаю, а лично познакомилась с ним в Сочи, на конкурсе. Вот что, Кира, я начну с этой песни… и у меня к вам просьба — не фиксируйте звук, играйте тихо, совсем тихо, хорошо? Все-таки у меня «драматический» голос. — И они перешли к делу.

В этот вечер у нее обнаружились первые симптомы той болезни, которая постепенно, день за днем, изматывала ее душу и, набрав силы, стала неизлечимой.

«Он соврал! — думала Кира, поднимаясь по лестнице в их просторную „сталинскую“ квартиру на третьем этаже. — „Подающий надежды“ вокалист — это она, эта девчонка с умопомрачительными ногами. Зачем он соврал?»

— Зачем ты мне соврал? — забыв поздороваться, спросила она Вадима, который на звук ее шагов вышел в прихожую.

— А почему меня никто не целует? — удивился он. — Кто тебе соврал?

— Ты, — сказала Кира и села на стул. — Я сегодня ей аккомпанировала, этой Жене. Ее фамилия Баринова. — И зачем-то добавила: — В Доме Дружбы.

— Женя? — повторил Вадим. — Баринова? Где-то я слышал это имя…

Тогда Кира напомнила ему недавний эпизод с запиской.

— Ах, да, — вспомнил он. — Я назвал ее молодым вокалистом? Не может быть… Разве что в смысле — молодой вокалист Женя Баринова? Как, скажем, молодой адвокат или, там, молодой врач Женя Баринова… в таком вот смысле?

— Ты сказал про нее буквально следующее: «не такая, а такой»…

— Какой «такой»? — рассердился Вадим. — Согласись, что это невозможно, не мог я спутать ее с мужчиной! Ты ее видела — согласись, что не мог!

Кира смотрела на него со стула снизу вверх и растерянно молчала.

«Черт меня дернул сдать в чистку тот проклятый кримпленовый костюм! тоскуя по прежней беспечной жизни, ругала она себя. — Из-за какого-то дурацкого пятнышка — кто его видел? Жила бы и ничего не знала, никакой Жени Бариновой…» Она старалась забыть, не думать, но это происходило помимо ее воли: например, на концерте Вадим, стоя к ней спиной, вполголоса беседовал с хорошенькой балериной из кордебалета — о чем? Во всяком случае, не о песенном тексте… Или он звонил ей от знакомого композитора и предупреждал, что задержится: надо поработать, а там был какой-то непонятный фон, как будто кому-то зажимали рот рукой, а этот кто-то тихо, придушенно смеялся женским голосом. А то ей казалось, что от него слабо, едва уловимо попахивает чужими духами…

В конце июня, на празднике Белых ночей в Пушкине они снова столкнулись с Женей Бариновой. Кира не должна была участвовать в этом концерте: ей позвонили с «обзвона» и попросили заменить заболевшего пианиста. Вадима дома не было, и это означало, что на концерт ей придется добираться на перекладных. В любом другом случае она бы не задумалась отказаться, сославшись на мигрень, но, услышав имя Жени Бариновой, сразу согласилась. Ехала сначала в автобусе, потом в переполненной электричке и всю дорогу думала о ней. «Если у них что-то есть, я это сразу почувствую. Она, наверняка, не в курсе, что заменили пианиста: не такая она фигура, чтобы ей сообщать о замене. А раз так, сработает эффект неожиданности: она не успеет приготовиться, и я пойму». Женя встретила ее широкой улыбкой и словами: