Таинственный Босх: кошмары Средневековья в картинах художника - [21]

Можно предположить, что чудовища Босха так часто повторялись, потому что они отражали страхи его современников.

Изображенный Босхом мир с образами, не соотносящимися друг с другом, и ожившими фантастическими персонажами, подобен мировосприятию, где мистические существа, например, антиподы или безголовые люди, служили доказательством безграничных фантазий Создателя. И во времена великих открытий, и в годы жизни Босха люди не отказывались верить в необыкновенных существ из бестиариев. На картах показано, что существа из сказочных стран, когда-то обнаруженных на земле, теперь появляются и на новых землях. Можно предположить, что чудовища Босха так часто повторялись потому, что они отражали страхи его современников. То, что такие создания существовали, даже не обсуждалось, как и то, что в мире живет зло. Такие гротескные существа жили не только в книгах и на картинах, и мы, конечно, не можем списать обращение Босха к дьявольщине на дань моде.^[172] В популярных изданиях того периода такие картинки полностью отсутствуют, кроме нескольких исключений, например гравюр Аларта дю Хамиля, художника из окружения Босха (иллюстрация 40).^[173] Только в середине XVI века гротескные отсылки к дьявольщине стали массовым феноменом, считаясь крайне комичными и смешными.^[174] Вот еще одна причина, по которой инновации Босха нельзя умалять до области теологии и моральных наставлений.

Во времена, когда искусство практически полностью зависело от заказов, он мог себе позволить творить, опираясь только на свои идеи, и рисовать, не задумываясь, для кого предназначались его работы.

Уникальность Босха — в его неиссякаемой фантазии. «Творчество для него — всегда изобретение», — писал в 1927 году Макс Фридлендер, описывая набор образов мастера как «прямое художественное выражение».^[175] При этом нельзя　недооценивать то финансовое положение, в котором он находился. Во времена, когда искусство практически полностью зависело от заказов, он мог себе позволить творить, опираясь только на свои идеи, и рисовать, не задумываясь, для кого предназначались его работы. Количество картин, созданных благодаря этому, все равно не объясняет феноменальное распространение произведений Босха. То, что он очень быстро стал знаменит, и что за его картинами охотились, даже когда он был жив, — доказательство того, что его работы ценили и им восхищались. Уникальные композиции его рисунков вызывали восторг (см. иллюстрации 34, 37); и даже если эти рисунки делались не на заказ, они очень скоро находили своего покупателя. Это подтверждается и фактом, что работы выдержали испытание временем и выжили. Инновационные и оригинальные работы Босха очень скоро стали появляться в коллекциях знати и преуспевающих людей зарождающихся городов Голландии, стремившихся к идеалам аристократической жизни. Именно благодаря обществу графические работы художника стали так быстро распространяться. После 1500 года, в частности, мир европейских королевских дворов стал резонатором работ Босха.

Глава седьмая «Семь смертных грехов» и «Страшный суд»

«Несколько лет назад существовал художественный стиль под названием Grillo’», писал в 1560 году Фелипе де Гевара. «За него», — продолжает он, «мы благодарим Иеронима Босха, или Боско, как мы его называем».^[176] Термин уходит своими корнями к Плинию Старшему, который также писал об искусстве и художниках в томе 35 своей «Естественной истории», вышедшей в 77 году нашей эры. В своем описании художников, изображавших minoris picturae — маленькие картины или простые сюжеты — Плиний упоминает Антифила, который нарисовал мужчину со странной внешностью по имени Грилло, «поэтому картины в подобном стиле обычно известны под названием Grylli».^[177] Гевара не устает говорить, что Босх «рисовал странные образы, но делал так исключительно потому, что хотел изобразить сцены из Ада, а для этого необходимо изобразить дьявола и поместить его в необычную обстановку».^[178] Искусство Босха заключает в себе намного больше, чем просто монстров и химер: «Он непременно уделял большое внимание правилам приличия и всегда очень прилежно оставался в рамках естественности; все остальные художники и те, кто внимательно рассматривали работы Босха, понимали это».^[179] После этого Гевара ссылается на типичный пример творчества Босха, но не на картину, а на «стол, которым владела Ее Величество» (иллюстрация 41).^[180] Не сохранилось никаких записей, как эта работа 1505–1510 годов попала в коллекцию Филиппа II. Однако известно, что «крышка стола с изображением семи смертных грехов» была привезена в Эскориал по приказу короля в 1574 году. Статья в каталоге очень подробно описывает изображение. В ней говорится, что на столе изображен предмет «в круге, а в центре Иисус Христос, в четырех углах крышки еще четыре круга, где нарисовано следующее: в первом — Смерть, в остальных — Страшный суд, Ад и Рай».^[181] Картинки с человеческими грехами расположены по кругу, образуя глаз Бога, в зрачке которого Христос демонстрирует свои раны.^[182] Вокруг зрачка написаны слова «cave cave deus videt» — «Осторожно, осторожно, Господь следит за тобой». То, что видит Господь, отражено во внешнем круге глаза. Это семь грехов, в которых виновно человечество: зависть, гнев, гордыня, похоть, лень, чревоугодие и алчность. Последний грех изображен с помощью продажного судьи, берущего взятки у обеих сторон. На следующей картинке завистники показывают друг на друга пальцем, дальше — пьяные гуляки нападают друг на друга. Дьявол держит зеркало перед нескромной женщиной, то же художник делает и с похотливыми придворными, дав им в товарищи глупца, которого бьют по обнаженным ягодицам. Ленивец отказывается исполнять свои духовные обязанности, а чревоугодник неохотно дает глоток воды из кувшина томимому жаждой. Латинское название семи смертных грехов подписано под каждой картинкой. Слова на белых лентах сверху и снизу, отражающиеся в глазу Господа, звучат как воззвание: «Ибо они народ, потерявший рассудок, и нет в них смысла» — гласит верхняя лента, а нижняя — «О, если бы они рассудили, подумали о сем, уразумели, что с ними будет!» (Второзаконие 32:28–9).