Связанные кровью - [35]

— Некоторые. Я помню Квирла.

— А что чувствуют другие Рандиры по поводу всего этого?

— Как будто что-то важное было отнято прочь, но становится всё труднее и труднее вспоминать, что именно. Эта драка в казармах прошлой ночью… кадет всё кого-то искал — своего брата, как он думал. И не хотел останавливаться. Наконец одна из кендар Леди Ранет сказала ему, что в училище нет такого человека, что к тому времени было уже правдой. Парень превратился в берсерка. Прежде чем мы успели его оттащить, он несколько раз ударил её каминными щипцами, пока её голова не превратилась в месиво из окровавленного мяса, осколков костей и сочащегося мозга. И всё же она прожила до рассвета.

Джейм подумала о неуклюжем Медведе с его расщеплённым черепом и разрушенным разумом. Кенцир очень тяжело убить; правда, тут были вещи и похуже смерти.

— Сто одиннадцать, — повторила она. — Это одиннадцать десяток. Что будет с дополнительным кадетом?

Тень одарила её улыбкой черепа, но без заостренных зубов, которых удостаивались наиболее ярые сторонники её бабки. — Это я. «Десятка-хвост» из одного человека. О, это не так уж плохо. Мой дом никогда не знал толком, что со мной делать.

В это Джейм вполне могла поверить. У Лорда Кенона был только один ребёнок, полукендар, дочь шанир, связанная со змеёй, которую ей вручила бабка, перед тем, как отослать в Тентир. С глаз долой… из сердца вон? Но зачем тогда подарок в виде змеи?

Перо предположил, что не далеко все кендары Рандиры связаны с одним и тем же хайборном.

— К кому ты привязана? — поддавшись импульсу спросила она. — Кроме Эдди, я имею в виду.

Быстрый взгляд Тени был таким же острым как чёрный, зазубренный лёд.

— А к кому привязана ты?

— Ни к кому. О. Я понимаю. Я думаю.

— Я хайборн достаточно, чтобы никогда не чувствовать в этом необходимости — а мой лорд отец, по-видимому, никогда не задумывался об этом, как и моя бабка. — Она улыбнулась, мрачно искривив тонкие губы. — Как бы то ни было, я получила звание десятника без всяких обязанностей и могу присоединяться к любой группе, к какой захочу. Что-то похожее случилось и с Рандироком, когда он был здесь кадетом, но он тогда всё ещё был официальным Наследником Рандир, так что его сделали главным десятником казарм. Я поражаюсь, как он с этим управлялся, особенно, когда его кровь шанира стала становиться всё более и более очевидной. Рандиры сплетничают о нём, немного, с тех пор как он здесь побывал, — добавила она, видя удивление Джейм. — Он произвёл определённое впечатление, и даже на кое-кого из ярых почитателей миледи.

— Возможно, вот почему она сделала то… что сделала, — задумчиво сказала Джейм.

Тень, должно быть, сильно стиснула Эдди, потому что гадюка отпрянула назад, с шипением, которому эхом вторила её хозяйка.

— Кто?

— Кто, Леди Ранет. Ты не знала?

— Я думала, что мы были наказаны за попытку убийства нашего законного лорда, или за то что обезумили, или за и то и другое вместе. Это сделала моя бабка?

— Я так думаю. — Трое, это было только догадкой. Что если она ошибается? Нет, чёрт возьми, она не может быть не права.

Тень прочла ответ по лицу Джейм. Выражение её собственного лица твердело, кожа превращалась в кость.

Тем временем, Жур почти парил в воздухе текучими золотыми скачками, шлёпая лапами по стрекочущим крыльям. Он приземлился на шаткий стол, который рассыпался под его весом, выбрался из-под обломков, и снова прыгнул, прямо через экран, в окно второго этажа.

Джейм в ужасе попыталась вскочить, но её руки запутались в извивах Эдди. Злобная головка хлестала по сторонам. Треугольные челюсти широко распахнулись, чтобы зашипеть ей в лицо, демонстрируя отёкший, белый пищевод и клыки, между которыми мерцал чёрный язык. Глаза гадюки тоже были чёрными, один расширившийся зрачок, и ужасающе знакомыми.

Норф. Всё время лезешь не в своё дело…

Челюсти метнулись ей в лицо. Размытым движением Тень поставила между ними руку. Сам удар был столь стремителен, что Джейм его едва заметила, только рептилия с шипением отступала назад, пока Тень более медленно отвела свою руку обратно, чтобы недоверчиво уставиться на дырочки в ладони и тыльной стороне кисти.

— Она никогда прежде не выкидывала подобного, — сказала Рандир.

Мышь, разинув рот, смотрела на сочащиеся ранки, одновременно хватаясь за перед своей рубашки, куда при внезапном движении змеи нырнули обе мышки. — Позвать целителя? Болотные гадюки смертельно ядовиты!

— Не для моей семьи. У нас есть некоторый природный иммунитет. Держи.

Тень бросила Эдди Джейм на колени.

— Ааииее, — сказала Джейм, пытаясь схватить треугольную головку, не дав себя укусить, пока мускулистое тело извивалось у её ног. Будь всё проклято, если она попробует решить вопрос, просто сев на него.

Вытащив нож, Рандир сделала надрез между основными проколами, затем пососала и сплюнула кровь на пол, где та принялась въедаться в дерево.

Метания Эдди стали успокаиваться. Её зрачки сузились и чёрные глаза вернулись к своему обычному свирепому, немигающему оранжевому.

Пока Тень заматывала руку куском ткани, по лестнице загремели лапы и к ним вернулся Жур, всё ещё дико возбуждённый и рыщущий в поисках всё уменьшающейся орды. Под его лапами хрустели пустые экзоскелеты. Уцепившиеся за Гари кузнечики вдруг резко замолкли и наступила тишина.