Святослав, князь курский - [113]
Но тут Изяслав Мстиславич, сославшись с королем Венгрии и по-ляками и получив от них поддержку, вновь открыл военные действия против Юрия Владимировича. Тому пока удавалось собственными си-лами справляться с наскоками Изяслава, но он не забывал и о союзни-ках своих, особенно северском князе. А чтобы Святослав Ольгович Се-верский стал к нему еще ближе, вспомнил о своем слове, сказанном на берегах Москвы во время свадьбы Андрея: о женитьбе Святославова сына Олега на собственной дочери.
Отказать великому князю Святослав не мог, и вот весной 1150 года от Рождества Христова в Киеве играются сразу две свадьбы: Олег Свя-тославич, которому еще не исполнилось и 18 лет, женится на Елене Юрьевне, а сын Владимирка Галицкого, Ярослав Владимиркович — на Ольге Юрьевне. Если женихи были молоды, Олегу и Ярославу только по семнадцать лет исполнилось, то невесты были еще моложе. Однако это никого не смущало: бросят нянчить кукол, перейдут к нянченью деток. Всего лишь!
Пышными свадьбами и знатными пирами Киева и киевлян не уди-вить, всякого насмотрелись они за свой век, но такого шума, такого ве-селья, которые произвели эти свадьбы, по-видимому, даже они не виде-ли. Свадьбы игрались не только шумно и весело, с песнями и плясками, но и с дудошниками, и со скоморохами, словом, с настоящим велико-княжеским размахом. Месяц столица не выходила из чадного угара, месяц ломились столы от пития и еды.
Но скоро стало не до праздничных столов и веселья. Половцы, ви-дя замирение между русскими князьями и, соответственно, всякого по-вода к поживе, набросились на торков и захватили их столицу Торческ. Юрию бы оказать им помощь да укрепить мир с ними, а он обиды прежние вспомнил, когда торки и берендеи были за Изяслава Мстисла-вича, с помощью не поспешил, позволил половцам их крепко пощипать. Те обиделись и стали тайно ссылаться с Изяславом, зовя того в Киев, обещая свою поддержку. А тут еще новгородские ушкуйники, спустив-шись по Волге на своих вертких судах до Ростовской земли, пограбили многие села и веси. Пришлось Юрию оказывать помощь сыновьям сво-им, чтобы унять ушкуйников. Потери понесли обе стороны, но и обе стороны считали, что победа осталась за ними, хотя новгородцам и пришлось убраться к себе в Новгород. Чтобы хоть как-то укрепить свои позиции, великий князь перевел сына Андрея, героя сражения под Луц-ком с дружиной Владимира Андреевича, из Вышгорода в Киев, а брата Вячеслава — из Пересопницы в Вышгород. В Пересопницу же был на-правлен Глеб Юрьевич.
Однако эта перестановка сыновей на уделах пользы принесла мало. Глеб вскоре был изгнал из Пересопницы войсками Изяслава Мстисла-вича, а вскоре и сам Юрий Владимирович, оставленный без поддержки торков и берендеев, спешно бежал в Остерский Городец, послав сказать брату Вячеславу, чтобы тот, как более дружный с Изяславом Мстисла-вичем, но более старший в роду, занимал Киев. Вячеслав Владимирович занял Киев, но тут же и отдал его Изяславу, так как киевляне, собрав-шись на вече, заявили, что Вячеслава не хотят, а хотят Изяслава. При-шлось Вячеславу Владимировичу, которому уже шел шестьдесят седь-мой год и которому так хотелось быть великим князем, вновь подчи-ниться силе и обстоятельствам да и уйти в Вышгород, любезно предос-тавленный ему более удачливым племянником. Возможно, он бы еще и поупрямился, настаивая на своем праве быть великим киевским князем по закону старшинства в роду, но напоминание племянника о том, как киевляне расправились с Игорем Ольговичем, способствовали как нель-зя лучше принятию правильного решения.
Между тем Юрий Владимирович стал ссылаться со своими союз-никами, чтобы, заручившись их поддержкой, а, главное, их дружинами, возвратить Киев. Получив такое послание, Святослав Ольгович призвал к себе племянника, недавно похоронившего свою мать Агафью, тихо скончавшуюся в схиме в одном из монастырей под Киевом, а потому ходившего подавленным и сумрачным. Но каким бы ни было настрое-ние Святослава Всеволодовича, советоваться с ним о последующих со-вместных действиях было просто необходимо.
— Что станем делать? — спросил он Святослава Всеволодовича, ко-гда они вдвоем уединились в его опочивальне. — Честно скажу: мне вое-вать с Изяславом ныне не с руки, но и Юрия оставить не могу. Старый союзник, свояк… А у тебя теперь после смерти матушки Агафьи руки перед вуем развязаны… да и перед князем Юрием нет стольких обяза-тельств, как у меня… Поэтому, что присоветуешь, князь Святослав Все-володович?
— Честно скажу — не знаю, — отметив доброе расположение к себе северского князя, ответил Святослав Всеволодович. — По мне, так бы не встревать в их распри. Сидеть тут тихо, как сидели. Но не дадут. Это я тоже понимаю. А как черниговские князья? Как они? — тут же переспро-сил он. — Ведь совсем недавно клялись Юрию в верности. Особенно Владимир Давыдович.
За последние непростые годы Святослав Всеволодович, которому шел уже двадцатый год, быстро возмужал, раздался в плечах, преобра-зился не только внешне, но и внутренне. Все больше и больше в нем угадывались черты его покойного батюшки. То же высокое чело, те же большие светлые, немного настороженные глаза и с легкой горбинкой нос. Последнее время Святослав Всеволодович довольно много читал, особенно переводы с греческих книг, но не брезговал и русскими лето-писными сводами. Нередко его можно было видеть и среди певчих на клиросе. Любовь к книгам и пению в роду Ольговичей появилась не сама собой, а шла еще от их великого прадеда Ярослава Мудрого и ни-когда зазорной для княжичей и князей не считалась.
Историко-детективная повесть о том, как в Курской области обнаружили уникальные золотые сокровища гуннов. Действие повести разворачивается в двух временных пластах.
Две повести о сложной, но такой важной и нужной работе сотрудников милиции, основанные на реальных событиях.
Меч князя Всеволода Святославича, известного по «Слову о полку Игореве» под прозвищем «Буй-тур», вместе с частью старогородского клада, а также многими другими экспонатами и был привезен сотрудниками Трубчевского музея в Курский областной краеведческий. Привезен по просьбе коллег для устроения временной экспозиции в рамках действия федеральной программы о взаимном обмене культурными и историческими ценностями и фондами. С этого начинается запутанная детективная интрига, разворачивающаяся в двух временных пластах. При создании обложки использованы картины «Буй-тур Святославич» из серии художника Андрея Нестерова «На заре Руси» и «Сыщики МУРа» художника Олега Леонова.
Волна, поднятая контрпродуктивной и демонической личностью господина Ельцина, не останавливалась и не затухала. Она уже не была такой явственной, как осенью 1993 года, окропленная не золотом и багрянцем листопада, а кровью россиян, но по-прежнему разрушительной, антигосударственной и антинародной. Ее отрицательная энергия, как ржавчина, как агрессивная кислота, несмотря на то, что стала менее заметной, продолжала подтачивать и разрушать институты государственности, порядка, закона, и самое главное — разъедать души людей.
Исторический роман «Время бусово» рассказывает о войне между германским племенем готов, захватившими плодородные земли между Днепром и Днестром, и славянами, которые в своем стремлении освободиться от иноземного господства вступают в смертельную схватку с сильным противником. На страницах книги оживает эпоха «Великого переселения народов» с ее кровавым хаосом и разными судьбами отдельных людей, а также целых племен и народов.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.