Святая тьма - [9]
И вдруг он смолк. Может быть, забыл слова? Все трое слушателей были в недоумении. А Петер Илемницкий пристально смотрел прямо перед собой, прищурив глаза, как будто он видел кого-то, кто входил сейчас в комнату и шел к нему навстречу…
— Нет, нет, вы не думайте, что я забыл свои стихи! — наконец, как бы очнувшись, обратился он к присутствующим. — Просто, когда я произнес слова "была ты, липка, зелена", мне вспомнилась одна разбойничья песня, где тоже говорится о липке, говорится о верных друзьях-товарищах. Не спеть ли нам ее сейчас?..
Илемницкая достала из шкафа две скрипки, сняла со стены гитару. С лица ее исчезло горестное выражение. Она передала мужу гитару, и он взял ее в руки так же уверенно, как, вероятно, брал перо. Затем он положил ее себе на колено и с размаху ударил по струнам. Илемницкая отошла в сторону и, прислушиваясь к аккордам гитары, потихоньку настраивала скрипку. А Иванчик? Цецилии показалось, что ее любимый вырос на целую голову, он выглядел так величественно, так преобразился, что она просто не узнавала его.
— А ты, Цилька, будешь петь! — сказал девушке Петер Илемницкий и, чтобы она не могла отговориться незнанием слов, тут же наиграл мотив и напел всю песню… Юной певице не оставалось ничего другого, как запеть. Голос ее не отличался силой, но был очень нежным и приятным. Чтобы его не заглушить, музыканты старались аккомпанировать как можно тише и выразительней.
Скорбной жалобой, заставляющей трепетать и сжиматься сердце, звучали слова:
Второй куплет был бунтарским, и Цилька нашла для его исполнения совсем другие краски. Откуда только взялись в ее голосе такие низкие, грудные ноты, сила, мощь! Музыканты тоже сильнее ударили по струнам.
Кончилась, отзвучала песня, наступила тишина…
Все четверо как бы исчерпали себя. Глаза их блестели от слез, но печаль рассеялась, ушла.
Прежде чем попрощаться с гостями, Петер Илемницкий подошел к книжной полке, взял оттуда две свои книжки и что-то написал на их титульных листах. Потом вернулся к гостям и отдал им книги. Цилька и Ян были растроганы и обрадованы подарком.
Илемницкие собрались немного проводить своих милых гостей, но едва только они вышли на веранду, как услыхали в переулке шаги и приглушенный говор.
— Это к нам из Братиславы приехали прощаться, — догадался старый учитель.
— Нарочно выбрали такое время, чтобы злые глаза не увидали, — добавила его жена.
Они распрощались с молодыми людьми в садике.
— Желаем вам счастья в семейной жизни!
— А вы поскорей возвращайтесь!
— До скорого свидания!
Гости из Братиславы вошли в дом, и лампочка на веранде погасла. Ян и Цилька остались одни в темном переулке, над которым раскинулось звездное небо. Поразительно, сколько звезд высыпало в этот вечер! А на севере уже поднимались по небосклону оба Воза — Большой и Малый.
— В полночь, — сказал Ян серьезно, — загремят все восемь колес обоих Возов и искры посыплются как раз на его дом…
Грустно шагали молодые дубницкие учителя по темному городку. Но вот руки их соединились, на душе стало легче и тоска отступила.
— Почему ты весь вечер так скверно со мной обращался? — спросила Цецилия после продолжительного молчания, еще крепче сжав руку Яна.
— Это тебе только показалось.
— Ничего не показалось! Перебивал меня… высмеивал… Я чуть не расплакалась.
— Ну что ты говоришь!
— Да, да, именно то и говорю…
Они шли по мостовой, стараясь не ступить в лужу или выбоину. Молчали. Когда наконец кончился угрюмый переулок и они вышли на веселую Станичу Цесту, девушка попросила:
— Скажи мне что-нибудь, Янко…
— Что? — улыбнулся он ее детской просьбе.
— Все равно, только скажи… Не молчи…
— Ладно, скажу. Видишь ли, мне всегда хотелось, чтобы ты научилась хорошо разбираться в том, что происходит вокруг нас. А теперь я понял, что и сам не очень-то здорово разбираюсь… Нужно еще раз перечитать книги Илемницкого…
— Мы будем читать их вместе, ладно, Янко?
Забыв, что они идут по ярко освещенной улице, Ян обнял Цильку и крепко поцеловал.
У вокзальной кассы стояла длинная очередь. Некоторые приехали в Святой Юр специально за вином. У этих из карманов торчали небольшие бутылочки, а в руках были огромные оплетенные бутыли с вином. В тесном зале ожидания стояла невыносимая жара, от свежевыкрашенного пола неприятно пахло масляной краской. Двух пьяных тошнило в углу. Ян поспешил увести Цильку.
Пока Ян ходил за билетами, Цилька прохаживалась по крытому перрону, вдыхая морозный чистый воздух, и вскоре жизнь снова стала казаться ей прекрасной. Молодость!.. Встречные были большей частью навеселе, но Цилька не обращала на них никакого внимания. Даже гардист в парадном мундире, с которым она столкнулась у выхода на перрон, не привлек ее взгляда. Она успела лишь заметить, что шапка у него под стать генералу, а желтые шнуры на плечах сияют даже в скупом вокзальном освещении. Неожиданно он снова остановился прямо перед ней.
Жил-был на свете обыкновенный мальчик по прозвищу Клепа. Больше всего на свете он любил сочинять и рассказывать невероятные истории. Но Клепа и представить себе не мог, в какую историю попадет он сам, променяв путевку в лагерь на поездку в Кудрино к тетушке Марго. Родители надеялись, что ребенок тихо-мирно отдохнет на свежем воздухе, загорит как следует. Но у Клепы и его таксы Зубастика другие планы на каникулы.
Без аннотации Мохан Ракеш — индийский писатель. Выступил в печати в 1945 г. В рассказах М. Ракеша, посвященных в основном жизни средних городских слоев, обличаются теневые стороны индийской действительности. В сборник вошли такие произведения как: Запретная черта, Хозяин пепелища, Жена художника, Лепешки для мужа и др.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.