Свинья - [29]

. — Я быстро все тут вычищу, — сказал он вместо этого.

Она встала, и он проводил ее до двери.

— Мне лучше вернуться, прежде чем они хватятся. — Затем она поцеловала Леонарда прямо в губы, неосторожно испачкав кровью майку «Vаn dеr Gгааf Gепегаtоr». — Ты хороший парень… и отличный ебарь кулаком!

— Хм, спасибо, — ответил Леонард на комплимент.

Она застенчиво улыбнулась, когда натянула свой белый чепчик, измазав его кровью.

— Разве… xм, разве твой дедушка не сойдёт с ума?

— С ума от чего? — спросила она.

— Ну, э-э, у тебя повсюду кровь.

— О, это? Ну, э-э, он подумает, что у меня было посещение. — Она еще раз поцеловала его, потом рассмеялась. — Я скажу ему, что меня трахал Серафим![83] Пока!

Она поспешила в ночь и исчезла почти как на крыльях.

Почти как Серафим.

* * *

Леонард даже не потрудился вычистить кровь. Это было не то чтобы очень важно. Если она подумала, что эта кроха крови была беспорядком, ей следовало увидеть задние комнаты. Случай его причудливой сексуальной встречи с Эстер, не говоря уже о последовавших свидетельствах ее стигматов, быстро исчезли из внимания Леонарда. У него было нечто гораздо более важное, о чем заботиться прямо сейчас, не так ли?

Свинья лежала так же, как он оставил ее: мертвая на кухонном полу. Теперь это было любопытно само по себе. Он даже задавался вопросом, почему он не подумал об этом раньше. Каждый раз, в прошлом, когда Рокко притаскивал фермерское животное для фильма, оно доставлялось из Нью-Джерси в одном из этих двухколесных трейлеров для животных, соединенных шарниром с задней частью «Dеvillе». Но свинья, Леонард знал это, была брошена на заднее сиденье, и ему никогда не приходило в голову, насколько маловероятно, чтобы два мафиозо проехали весь путь до Трентона со свиньей на заднем сиденье. Конечно, нет — они просто украли свинью из соседнего религиозного поселения, зная, что это поселение разводит свиней. Так почему Рокко должен сердиться, когда узнает, что свинья мертва? Это не его свинья. Как бы то ни было, он все равно должен был избавиться от животного; правда, оно умерло только час назад, а не в пятницу. Он не мог оставить ее гнить на полу. Надо похоронить ее, было первым решением Леонарда. Надо похоронить «Арнольда». Но прежде чем он даже подумал наклониться и потащить его наружу…

Минуточку!

Факты крутились в его голове, как список.

1) Я голодаю.

2) Девочки голодают.

3) И мы, по сути, голодали месяцами.

4) Рокко никогда не приносит достаточно еды.

5) Единственная пища, которую мы имеем в доме сейчас, является собачьей едой.

Но…

6) Прямо сейчас я смотрю на отличную, выкормленную кукурузой свинью!

7) Я, должно быть, ТУПОЙ!

В самом деле. Зачем есть корм для собак, когда у него было 75 кг отборной свинины, одобренной USDA,[84] прямо здесь, у его ног?

Леонард взял нож. Леонард вытащил топор из сарая. Леонард поднял свинью на кухонный стол. Леонард включил духовку.

Затем Леонард начал резать.

* * *

Это заняло всю ночь, но ночь, казалось, сейчас застыла с Леонардом в роли Счастливого Мясника. Он наблюдал, как его отец раздирал свиней бесчисленное количество раз, и помогал столько же. Шкура «Арнольда» была стремительно содрана острым ножом, а «требуха» была так же легко, хотя и немного более чудовищно, удалена и выброшена в ранее раскопанную яму на заднем дворе. Копыта и, увы, голова «Арнольда» быстро отправились следом. Конечно, работа с топором вместо типичных ленточных пил представляло некоторую трудность, но Леонард обнаружил, что существующего инструмента вполне достаточно. Он сделал большую часть четвертования на заднем дворе, за изгородями; собаки смотрели на него с большим интересом, и Леонард, теперь щедрый поставщик мяса, бросал им сырые объедки, вызывая полный восторг. Затем, отступив назад, он отделил свиные части от лишнего жира. Получившиеся ветчины, бока, голяшки и ошейки были сброшены в большое ведро соленой воды, где их можно было оставить на несколько дней, чтобы сохранить. Остальное было отделено, далее поделено на части и уложено в холодильник. Готовка бекона была самой сложной, поскольку это повлекло за собой тщательное обрезание мышечного мяса, покрывающего ребра, и надлежащим образом нарезание области плоти, которая связывала её с брюшной стенкой. Леонард начал с этой очень важной задачи — ему действительно нравился бекон — но сначала, он поместил в духовку один большой выбранный кусок филе, или «вырезку», посыпал его солью и рубленым диким луком с заднего двора, затем накрыл фольгой и запекал его на 350 градусах в течение полутора часов.

Он мерил шагами кухню, заламывая руки. В мгновение ока зловоние дома — крови, экскрементов, рвоты и ужаса — было подавлено ароматом, который можно было бы назвать только ниспосланным небесами. Это заставило Леонарда истекать слюнями. И когда наступило время обеда, и Леонард, громко хихикая, вытащил эту шипящую вырезку из духовки и поставил ее на стол, у него появилась такая мощная эрекция, как если бы Эстер, испорченная Эпифанитка, вымогала его сексуальное влечение «надрачивая» ногами.

Он съел всю вырезку, а спустя некоторое время откинулся на спинку, измученный, объевшийся и ухмыляющийся.