Свидания в непогоду - [47]

Попозже других вошел Иванченко; предполагалось, что после отпуска он станет заведующим мастерскими. Все стулья были заняты, и Лаврецкий предложил ему свое место.

— Сиди, дорогуша, сиди! — замахал руками Иванченко. — Я здесь вот, с краешку… Всё равно последний денек.

— Едешь, Яков Сергеич? Решено? — спросил Земчин.

— Порядок, Федя! Вчера Прихожин, спасибо, сам позвонил: в Ессентуки путевка.

Шустров взглянул на часы: шесть минут десятого. Постучал легонько карандашом по чернильнице:

— Кого у нас нет, товарищи? Васильева, Лесоханова…

— Никак Андрей Михалыч в бухгалтерию пошел, только что видел, — метнулся к двери, по давней привычке, Иванченко.

— Спасибо, Яков Сергеич, сидите, — сказал Шустров. — Так мы народ распустим… Начнем, — и предоставил слово Климушкину.

Минут через пять подошел Лесоханов. Взглянул озадаченно на говорившего Климушкина, на Шустрова, сказал недовольно:

— Из «Зари» там приехали…

По раскладкам Климушкина получалось, что денежных поступлений в ближайшие дни не ожидается, а раз так — надо форсировать ремонт и сдачу техники.

— За техникой дело не станет, — возражал Лесоханов. — А вы вот на запчасти нажмите.

Выслушав обе стороны, Шустров сказал примирительно:

— Надо по всем линиям действовать, товарищи, все резервы мобилизовать.

Едва досидев до конца совещания, Лесоханов убежал в мастерские; разошлись и остальные. Климушкин возился с оборвавшимися тесемками папки.

— Дожили, Арсений Родионыч, при старом-то начальстве: порядочных папок нет. Э?.. Андрея Михалыча я, сами знаете, весьма уважаю, но скажу честно: странная его позиция мне непонятна.

— Что вы имеете в виду? — спросил Шустров.

— А то, что слишком уж скрупулезен с техникой, за каждый болтик боится. Да что болтик!.. «Натики» вон из старого фонда прошли обкатку, включены в ведомость, а он всё придерживает.

— Видимо, что-нибудь не в порядке.

— Э!.. Всякое может быть, — повел Климушкин длинным, как карандаш, указательным пальцем. — И перестраховка не исключена… Но что скажут люди: новый управляющий, и без зарплаты?

Шустров смотрел на его лоснящийся пробор, на черные, с блеском нарукавники и думал, что Климушкин намекает, вероятно, на какое-то решение денежного вопроса.

Продолжая начатый разговор, они направились к мастерским. Под теплым солнцем подсыхала дорога. Отполированные в зиму под гранит, раскисли и стали самими собой ошметки навоза.

На прикатанной площадке было людно. Подцепив руку Шустрова, Климушкин повел его к дальнему навесу, где стоял один из «натиков», о которых он только что говорил. У трактора топтался усатый, краснощекий — точно сбежал из репинской компании запорожцев — Бидур, председатель колхоза «Заря», из полеводов. Когда Шустров и Климушкин подошли, председатель вежливенько приподнял шляпу, ткнул через плечо пальцем:

— Скильки он по описи тянет?

— Тысячу триста, копейка в копеечку, — по памяти сказал Климушкин. — Бери, Семен Семеныч, пока дешево. На полном ходу машина, сейчас и счетик оформим.

— Це гарно… Ну-кось, побачим!

Смахнув шляпу, Бидур полез в мотор, деловито запустил его, забрался на сиденье. Шустров с любопытством наблюдал за этой сценой, а Климушкин подталкивал его сбоку: «Вот вам и полевод, Арсений Родионыч!» — и, казалось, был смущен. Машина тяжело стронулась, вышла из-под навеса, но сейчас же остановилась. Бидур переключал рычаги; дрожа в горячем ознобе, трактор рванулся и опять стал, обволакиваясь дымом. Покопавшись еще в моторе, председатель сказал в сердцах:

— Що ж вы сватаете, как цыган кобылу? За Щукаря примаете? — и ус нацелил на Шустрова. — А ну сядь сам, попробуй!

— Кто сватает? — возразил Шустров. — Полегче на поворотах, Семен Семеныч… Сам берешь — сам и отвечай.

Бидур махнул рукой, отходя, и не успел Шустров обдумать случившееся, как к «натику» прилип Ильясов со своим собственным инженером, которым успел обзавестись. Инженер — щекастый паренек с заросшими висками и почему-то в морской фуражке с «капустой» — тыкался носом в двигатель, а Ильясов, стоя возле, распинался перед Шустровым и Климушкиным:

— Деньги есть — ссуду получил. Вы только с монтажом подсобите, а уж я такую мастерскую закачу — весь район ахнет!

— Смотри, проахаешься, Лазарь Суреныч, — подошел со стороны Лесоханов. — Что тебе — «Сельхозтехники» мало?

— Вот уж и завидки берут!..

Не слушая его, Лесоханов повернулся к «натику». В это время щекастый спрыгнул с трактора, весело сказал:

— Говори, председатель, чтобы завернули покупку. Берем!

— Оформляем, Арсений Родионыч, дай руку, — подхватил Ильясов.

Шустров не заметил протянутой руки, — смотрел на Лесоханова. А тот, покусывая губы, переводил недоуменный взгляд с «натика» на морскую фуражку, на Климушкина, на Шустрова.

— Ничего не понимаю, — сказал Лесоханов. — Я же просил не включать этот «натик» в ведомость. У него не отрегулирован карбюратор, подшипники не подтянуты.

— В ведомость включал не я, а комиссия, — щепетильно ответил Климушкин. — И, кроме того; трактор прошел обкатку.

— Прошел, но дефекты еще не устранены.

Пошарив глазами по лицам всех трех представителей «Сельхозтехники», Ильясов взмахнул рукой, как плетью:

— Ну, вижу, вы и между собой-то не разобрались! И чего ты смотришь, дипломник?