Светлые истории - [81]

Костер быстро разгорелся. Дождавшись сильного огня, Дима набросал в мангал поленьев для будущих углей. Ветерок раздувал пламя и, порывами, так сильно, что Ира боялась пожара. Дима ее успокаивал, показывая специально подкопанную под мангалом землю и канавку, выкопанную вокруг кострища.

Когда огонь развалил выстроенный в мангале домик, Дима подвигал поленья, равномерно распределив их по всему железному пространству. Языки пламени перестали взлетать из мангала вверх, и огонь загудел ровно и делово, как в печке. Он сказал, что пока можно погулять, и повел Ирину по тропе, идущей вдоль берега. На склоне росла трава, кусты и березки, гнили стволы упавших и спиленных сосен. Внизу была заросшая старица. Речки видно не было. Она шумела за поднимающимся за старицей берегом, заросшим крапивой и кривыми низкорослыми деревьями. Ясно видный отсюда красный сосновый лес, на одной высоте с ними, был уже по ту сторону реки.

В лесу, по которому они шли, было сухо, много черничных кустиков, все — без ягод. Через три или четыре плавных поворота тропинки места показались ей знакомыми. Тропинка все это время незаметно поднималась, а когда пошла вниз, Ира увидела впереди полянку перед оврагом с родником и поняла, где они расположились. Дима порадовался вместе с ней тому, что она узнала место, и они повернули обратно.

Огонь в мангале продолжал обугливать поленья, его работа была в самом разгаре, и Дима предложил пока пойти к речке. Ирина за последние дни поняла, что ее спутник готов залезать в каждый водоем на своем пути.

Они спустились по отвесной тропе к старице. Тропа была скользкой. В одном месте нога Иры поехала, и она оперлась на руку мужчины. Спускаясь дальше осторожно, она вспомнила свои вечерние терзания. Она подумала, что если бы оттолкнула Димину руку, то налетела бы на него, так что ему пришлось бы ее обнять и прижать к себе, чтобы не завалиться вместе с ней.

Через старицу перешли по бобровой плотине. Дальше тропинка шла через крапиву. Ирина ступала осторожно, чтобы не обжечься, подняла руки вверх. Пройдя заросли из лозняка и тальника, они вышли на берег с деревьями, где, кроме ивы, росли березы, осинки и даже одинокая яблоня, усыпанная зелеными плодами. За рекой перед ними открылся сосновый лес на утесе с песочным обрывом, похожим на тот, куда ее сначала привез Третьяков. Противоположный берег был как на ладони, метрах в двадцати, а их берег спрятался за кустами и деревьями. Дима сказал, что в мае нечаянно увидел отсюда купающуюся на том берегу молодую женщину. Она шумно окуналась в холодной воде, а потом медленно вышла из воды к своему мужчине, который искупался раньше и ждал ее на берегу с полотенцем. В тот день было солнечно, как сегодня, только воздух еще не прогрелся и в теньке казалось прохладно. Красивая походка голой женщины, терпеливо ждущий ее кавалер, их белые тела с капельками воды в солнечном свете, смех и голоса, видная на расстоянии любовь и беззаботность, как будто они были одни в целом мире, — странным образом несли в этот мир жизнь и радость, украшая его. И красота эта, которую почувствовал и увидел Дима, была настолько сильна и настолько интимна, что он устыдился, отвернулся и потихоньку ушел, чтобы не мешать.

Ирине понравился Димин рассказ, хотя она и не поняла, зачем он его рассказал. Она не смогла бы красиво выйти к нему из воды, как та женщина, за которой он подсматривал. Она даже пока не хотела купаться. Они с Димой могут придумать что-нибудь более подходящее для их возраста.

Дима сказал, что на этом месте, по сути — острове, часто бывает безлюдно. Тут если только рыбаки сидят, из самых терпеливых, да еще однажды он видел мужика с маской, ныряющего за раками.

Чтобы искупаться, можно было спуститься на песчаный пляжик у самой воды, длиной шагов в десять и шириной в два. Но Дима не захотел одевать плавки и пошел на укромную полянку за березой, где был спуск с поросшего травой обрывочка прямо в реку.

Он выплыл на середину реки, видный как на ладони, и попытался осилить быстрое течение. Поплавать у него не получилось. Воды было по пояс. Он сказал, что так мелко здесь еще никогда не было. Когда он встал посреди речки, в дрожании прозрачных струй Ирина увидела черные волосы внизу его живота и отвела взгляд.

Пока они ходили на речку, дрова к мангале превратились в черный уголь с красными огоньками. Освежившийся и оживившийся Дима ловко нанизал на шампуры мясо и устроился на стульчике около мангала, с видимым удовольствием ворочая шампуры. Ирина покрошила огурцы с помидорами и хлеб, и постаралась красиво разложить их вместе с зеленью и пакетиком кетчупа на старой скатерти, которую Дима нашел в машине и расстелил чуть поодаль на земле.

Закончив хозяйничать, она устроилась рядом со скатертью на стульчике, любуясь мужчиной, белым дымком от мяса, высокими деревьями, синими кусочками неба между их зеленых крон, дыша полной грудью и радуясь появившемуся у нее легкому дыханию. От густого лесного духа и вкусного мясного запаха ее голова плыла и наполнялась нежностью ко всему окружающему и к Диме, как неотъемлемой части этого окружения.