Свет без тени - [5]
– Сэнсэй!.. – Норико со всех ног бросилась ему навстречу.
– Ну, как дела?
– Заливается кровью, но скандалит – просто подойти и то невозможно.
– Принеси халат!
Наоэ снял пиджак, оставшись в рубашке без галстука. Норико принесла из кабинета халат и подала его Наоэ.
– Мы сказали, что вы уехали по вызову.
Наоэ молча кивнул, потом наклонился к Норико.
– Пахнет?
Норико потянула носом.
– Немножко, почти не чувствуется.
Наоэ ушел в бар еще с вечера, часа четыре назад, однако пьяным не выглядел, только лицо было бледнее обычного.
– Будем зашивать?
– Все готово.
– Ну и беспокойный же попался больной! – Наоэ вошел в процедурный кабинет – лицо хмурое, недовольное.
– А вот и доктор! – радостно сообщила Норико, и державшие раненого санитары, как по команде, расступились, пропуская Наоэ вперед. Он подошел к носилкам и заглянул раненому в лицо.
– А-а-а, доктор! Тебе ч-ч-чего? Дур-р-рак! – Размахивая кулаками, пьяный привстал.
Наоэ, отступив на шаг, изучал рану.
– Скоты! – Неуловимым движением раненый соскользнул с носилок и попытался встать, но проворно подскочившие санитары тяжело навалились на него. Неожиданно он с силой лягнул ногой.
– Эй, эй, потише!
– К черту! Пустите-е-е!
– Дай же доктору тебя осмотреть!
– Нет! Я у-х-х-хожу! Н-ну!
Всякий раз, когда он, издавая очередной вопль, вскидывал голову, из раны фонтаном била кровь.
– Да успокойся! Тебе же добра хотят!..
– П-прочь! Прочь от меня!
Он грязно выругался, потом втянул в себя воздух и смачно плюнул. На пол брызгами полетела слюна. Наоэ, стоявший до этого момента неподвижно, повернулся к полицейскому и, сделав ему знак глазами, вышел из кабинета. Полицейский последовал за ним.
– Чем его так разукрасили? Бутылкой?
– Да. По-видимому, удар пришелся спереди, прямо в лицо.
– Сколько уже прошло времени?
– Минут пятнадцать-двадцать.
– Он много выпил?
– Порций двадцать виски, не меньше. Так мне, во всяком случае, сказали. Да что, надрался порядком.
Из-за дверей вновь послышались дикие крики и брань.
– Дружки-то его сбежали, вот он и бесится.
– Сколько ему лет?
– Двадцать пять. Наоэ подозвал Норико.
– Пойди включи свет в туалете.
– В туалете?! – не веря своим ушам, переспросила Норико. Но Наоэ, не ответив, повернулся к полицейскому.
– Придется отнести его в туалет.
– В туалет? В уборную? – уточнил дежурный.
– Совершенно верно. В женскую уборную.
– А потом?
– Потом запереть дверь.
Полицейский с сомнением посмотрел на Наоэ.
– Полагаю, он там живо успокоится. – Наоэ достал из кармана сигарету и сунул ее в рот.
– Но он весь в крови!
– Это не страшно. В уборной кафель.
– Я не об этом… Он не умрет от потери крови?
– Думаю, что нет. – Наоэ поднес к сигарете спичку. – Если вы так за него волнуетесь, можете время от времени заглядывать сверху.
– Как это, сверху?
– Перегородки в туалетной комнате не доходят до потолка.
– Вы думаете… Такая потеря крови… Это не опасно?
– Кровотечение скоро само прекратится. А пока оно даже полезно. Немного снизится давление, и тогда не будет сил дебоширить. От такого не умирают.
– Но он весь в крови!..
– Естественно: рана на лбу, и кровь стекает вниз. Вот и кажется, что повреждение гораздо серьезнее, чем на самом деле. Рана хоть и обширная, но неглубокая, так что оснований для беспокойства нет.
Из комнаты снова послышались крики.
– Раз хватает сил на хулиганство, значит, жить будет.
– Ну так что, в уборную?
– Заглядывайте туда по очереди, каждые пять минут. Утихомирится – дайте мне знать. – Полицейский задумчиво смотрел на Наоэ. – И тогда начнем накладывать швы. А ты проводи их в туалет. Если что, я в комнате дежурного врача, – добавил Наоэ, обращаясь уже к Норико, и зашагал к лифту.
Комната дежурного врача помещалась на третьем этаже, за палатами. Когда фигура Наоэ скрылась в лифте, полицейский снова повернулся к Норико.
– Как вы думаете, обойдется? А?
– Если доктор так велел, волноваться нечего.
– Не слишком ли круто?
– Не слишком, – отрезала Норико, в глубине души испытывая те же сомнения.
В процедурном кабинете, словно разъяренный зверь, ревел и бесновался пьяный. Шепотом, чтобы не услышал пострадавший, дежурный передал санитарам приказ Наоэ. По мере того как он говорил, на их лицах проступало недоумение – точно они сомневались, правильно ли расслышали.
– Серьезно? В туалет?!
– Да. От лестницы – направо.
Норико уже включила в туалете свет и открыла дверь.
Озадаченно переглянувшись, санитары погрузили пьяного на носилки. Тот продолжал самозабвенно сыпать проклятиями, не умолкая ни на мгновение, но, очутившись перед дверью уборной, внезапно затих и с изумлением огляделся вокруг. Воспользовавшись благоприятным моментом, санитары подхватили его под руки, подняли и с силой втолкнули в открытую дверь.
– Эй, что вы делаете?! Сволочи! Эй!..
Он яростно забарабанил в дверь. Но дверь не поддавалась, потому что с другой стороны ее подпирали два дюжих санитара.
– Откройте! Откройте, вам говорят! Отворите сейчас же!
Не обращая внимания на крики, санитары невозмутимо держали дверь.
Норико принесла табуретку.
– Можно смотреть сверху.
– Каждые пять минут?
– Пока кричит, нечего волноваться.
– Что же, нам так и стоять тут, покуда он не утихнет?
Девять рассказов японских писателей послевоенного периода, посвящённые самым разнообразным темам, объединены общим стремлением их авторов — понять, в чем смысл человеческой жизни.
Всю свою жизнь прекрасная Маддалена разрывалась между первым мужем — преданным Антонио — и отчаянным сорвиголовой Спартаком, который любил ее, но не способен хранить верность. Символ их любви, жемчужная брошь, служит Маддалене талисманом. Все потеряв, она стремится во что бы то ни стало вернуть свой талисман — чтобы передать внуку. Именно ему предстоит возродить былое могущество семьи и завоевать любовь своей прекрасной дамы.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Роман рассказывает о любви парижской интеллектуалки и ее «рыцаря Гавейна» – бретонского моряка. Их разделяют барьеры воспитания и образования, мировоззрения и вкусов. Оба считают жизнь вместе невозможной. И все-таки страсть, которая сжигает кожу и сердце, не гаснет даже спустя десятилетия. Казалось, их ничего не связывает, но их связывает очень многое. Назовите это как хотите – жизнь, судьба, случай. Или просто – любовь.
Роман «Любовник» стал бестселлером и прославил имя его автора, А. Б. Иехошуа. Книга завораживает своим парадоксальным сочетанием простоты и загадочности. Загадочно дремлют души героев — Адама с его усталой еврейской кровью, несовершеннолетней его любовницы, его жены — «синего чулка», ее любовника — своеобразного «князя Мышкина», юной дочери Адама и мальчишки-араба, ее возлюбленного. Пробуждают героев к жизни не политические потрясения, а жажда любви. Закрепощенная чувственность выплескивается на свободу с плотской, животной страстью, преступно ломает все запреты и сокрушает сердечную черствость, открывая души для человеческого единения.
Жизнь Розелинды Браун казалась тихой и спокойной – престижная, хорошо оплачиваемая работа, любимая музыка, театры, балет. Но вот в ее жизнь вошла любовь. Ричард Каррингтон-Эш – глава крупной фирмы, молодой, красивый, интеллигентный мужчина, однако женатый. По многим причинам развод для него полностью исключен. Но любовь Розелинды разгорается все сильнее. Сможет ли она выдержать, сможет ли смириться с тем, что любимый не принадлежит ей полностью?
Одилия и Изабелла – две женщины, два больших и сложных чувства в жизни героя романа Андре Моруа… Как непохожи они друг на друга, как по-разному складываются их отношения с возлюбленным! Видимо, и в самом деле, как гласит эпиграф к этому тонкому, «камерному» произведению, «в каждое мгновенье нам даруется новая жизнь»…