Глава 16
Драма шестнадцатилетней принцессы
Две женщины — источник сплетен. Три — шабаш. Четыре — скандал. А пять — это вообще из книжек про девочек-волшебниц!
Леди Джиллиан сидела прямо. В огромном кресле с массивной спинкой, украшенной узором из позолоченных (золотых?) листьев, она казалась маленькой и хрупкой. Ослепительная белизна кожи контрастировала с темно-алой обивкой. Кончики изящных атласных туфелек, выглядывающих из-под расшитой верхней юбки, покоились на резной скамеечке для ног.
Если бы меня спросили, как выглядит воплощенная женственность, я бы тут же ткнула в нее пальцем, дабы не заморачиваться поисками метафор.
Закончив выступление и проводив гостей, Ее Высочество сразу взялась за вышивку — кажется, она вовсе не умела сидеть без дела — и теперь я с нарастающей неловкостью наблюдала, как игла в свете ламп перемигивается с тяжелым фамильным перстнем Ариэни на ее пальце. Двое оставшихся фрейлин с натянутым весельем щебетали о чудесной игре и демонстративно не обращали на меня внимания.
Принц носил на цепочке совершенно другое кольцо. Женское, несомненно, но простенькое и тоненькое. Такое не подобает принцессе.
Я отнюдь не первая, ради кого он отвернулся от своей жены. Только какого черта ему это вообще понадобилось?
Ведь наверняка еще можно было как-то спасти этот брак. Ценой скандала, может быть, судебного разбирательства и пересмотра договора, — но спасти. Остаться с ней, с ее светлой, непередаваемой улыбкой, со всей выгодой, которую может принести принцесса Иринеи… С нелюбимой. Не любящей. Но разве Его Высочество не знал, на что шел?
И откуда у меня стойкое ощущение, что третий принц Ирейи ловко подставил не только меня, но и собственную жену красиво использовал?
— Вам, должно быть, придворные обычаи кажутся странными, — мягко сказала Ее Высочество, дождавшись паузы во фрейлиновых хвалебных одах. — Скажите, откуда вы?
…такая шарахнутая свалились.
— Я живу в Дирвиэле. Это маленький научный городок…
— Недалеко от космопорта «Север»? — тотчас подкинула нужную реплику одна из фрейлин.
Я забыла, как их зовут, почти сразу. Не потому, что свиту леди Джиллиан кто-то тоже проклял, — просто фрейлины были на диво одинаковыми, будто специально подобранными, чтобы оттенять красоту своей госпожи.
— Да.
— Говорят, недавно там произошло крушение, — включилась вторая.
Ее Высочество сидела, отстраненно вырисовывая иглой бледно-розовый цветок на канве, будто разговор ее не касался и никоим образом не затрагивал ее интересы. Наверняка она уже знала о моей биографии больше меня самой. А о крушении так и вовсе могла книгу написать, содержательную и с картинками.
Хочет выяснить, как много известно мне?
Так ведь практически ни черта.
— «Ласточка», — все же кивнула я. — Все навигационные системы отказали, и связь пропала. Пилот успел только запрос на аварийную посадку отправить, а посадить корабль — уже нет. Траектория не поддавалась корректировке, но обошлось без жертв.
— А сам пилот? — недоверчиво ахнула первая фрейлина.
А, вот оно что.
— Когда «ласточку» вскрыли, внутри никого не оказалось.
А над болотом стояло такое марево из кэнвилл корф, что кто угодно мог бы телепортироваться незамеченным. Я не знала, где пилот, и был ли он вообще в корабле, когда тот начал падать. Сигнал бедствия пришел по аварийному каналу и отслеживался с точностью до среднего диспетчерского квадрата. Если отлететь чуть дальше — никакой лидар не засечет.
Даже исправный.
Я бы и сама не отказалась выяснить, где ошивается козел, попортивший мне столько крови — да еще по чистейшей случайности, — и собралась было все это честно изложить. Но перевела взгляд с фрейлины на замершую с напряженной спиной принцессу — и не к месту прониклась сочувствием.
— Он… так и не вышел на связь? — осторожно спросила я. — Я полагала, когда станет известно об аресте напавшего на меня человека, ваш настоящий фаворит найдет способ…
Ее Высочество вскинулась, и я проглотила окончание фразы, на всякий случай приготовившись уворачиваться от иглы, пялец или вот скамеечки — чем черт не шутит? Но принцесса только устало покачала головой.
— Не бойтесь.
Легко ей говорить. Это ее телохранители стоят за дверью, и ее фрейлины так жаждут порвать на кусочки подлую разлучницу, что даже не опасаются за свой маникюр. А защищать и беречь меня — некому, кроме меня самой.
— Я не собираюсь мстить, госпожа Кэнвилл. Ни вам, ни Его Высочеству, — продолжила принцесса как ни в чем не бывало. — Единственное, чего я хочу, — расторгнуть брачный контракт и убедить моего короля-отца не слишком спешить со следующим. Видите ли, тот, кто затеял все это, умнее и опытнее, нежели я. Кроме того, возможностей у главы заговора оказалось достаточно, чтобы вторая «ласточка» — вам ведь уже известно о ее существовании? — исчезла, так и не приземлившись.
Она говорила сухо и спокойно, уставившись неподвижным взглядом перед собой. Будто куколка чревовещателя, а не живая женщина.
— Я должна была удостовериться, что вы — не посланница… моего фаворита. Теперь я вижу, что надеяться на встречу с ним — глупо.