Суперпрочность - [101]

— Рано пока говорить об этом. Контракт ещё не подписан. Ленка говорит, что там санкции драконовские за каждый шаг, а менять нельзя ни буквы, — ответила Бель.

— Но ты же его подпишешь? — вмешалась Света, для которой всё происходящее было самой настоящей сказкой про Золушку.

— Лен, ты же сказала, что такой нельзя подписывать! — взмолилась Белка, потому что решила отказаться от неприятного предложения, и очень надеялась на помощь юриста в убеждении подруг.

— Ну-у-у, дрянь, конечно, редкостная, но что сейчас не дрянь? Ради суммы размером в десять лет твоей работы стоит и потерпеть. Даже если десятая часть от неё уйдёт на штрафы — терпимо, — сказала Лена уверенно.

— Девять лет моей работы, — поправила Белка.

Поправка не помогла. Девчонки смотрели на неё в упор и ждали единственно возможного «да». Белка решила рассказать им про ужасы кастинга, про то, как там относятся к моделям. Как её гоняли по площадкам, орали, раздевали, но, когда рассказывала, сама поняла, что в соотношении с множественными нулями всё это звучит «довольно миленько».

— По итогам посещения этого вертепа я поняла, как на самом деле люблю рисовать и хочу рисовать, а вожделенная индустрия красоты — не моё вожделение, — закончила Бель уверенно.

— До «рисовать» тебе ещё несколько месяцев, пока глаза не восстановятся. Ненадолго можно и отвлечься, — уверенно сказала Катя.

— Мне свет глаза режет, — пожаловалась Белка.

— Но это же совсем на чуть-чуть! У тебя всего четыре дня съёмок, — сказала Лена.

— А если я съёмки пройду, а остальное делать откажусь, у меня деньги за съёмки отнимут? — спросила Бель.

— Частично, если не будет форс-мажорных обстоятельств, — подтвердила Лена.

— А если будут?

— То не отнимут.

— Белка, ты что опять задумала? Человеку, у которого вся жизнь форс-мажор, не надо себе лишнего искать! — беспокоилась Катерина.

— Не буду я себе лишнего искать, всё само «налетит», — уверила Бель.

12 июля

Самым сложным был первый день съёмок. Сначала снимали троих: «ноги-руки», «грудь-шея», «попа-живот». Эдакий трансформер, собранный из моделей. К среде обещали включить остальные «части тела» для групповых сюжетов, а в четверг — индивидуальные видео. Модели были очень разные. «Грудь-шея» — Вероника. Высокая девочка, щупленькая, но с удивительно красивой длинной шеей и натуральной высокой полной грудью. Лицо у неё при этом было бледное, под глазами синяки. Волосы ещё реже и тоньше Белкиных, а руки скорее уродливые: пальцы слишком худые и кривоватые. «Попа-живот» — Арина. Спортивная, плотная, внешне скорее просто симпатичная, но с таким красивым пупком, как будто ей его мастер макраме завязал, и подкачанной попкой. А вот короткие ноги казались кривыми из-за довольно крупных икр. Девочки первым делом попробовали выяснить друг у друга размеры сумм, указанных в контракте, но Белка хорошо помнила, какой штраф полагается за разглашение деталей, и молчала как партизан. Арина и Вера назвали цифры в три раза меньше Белкиных. Может быть, врали, конечно, но Вероника сказала недовольно:

— Правильно! У неё там контракт, небось, восьмизначный! И лаки, и крема, и депиляция — всё ей досталось! А я буду сиськами на весь мир за копейки святить!

— Да ладно тебе! Посмотри, сколько в неё бабла вложено! Как в хороший мерс, если не больше! Если бы в нас с тобой столько вложили, то мы бы полностью забрали контракт. А она и с такими переделками дотянула только до «ноги-руки», — ответила Арина.

— Ничего, что я здесь? Не мешаю вам? — спросила Бель, усаживаясь за гримёрный столик с табличкой «Изабелла». — Я просто читать умею и вам рекомендую пункт со штрафами и санкциями за разглашение условий контакта изучить.

— Да ладно тебе! Все всегда хвалятся ценником, и ничего никому ещё не было! — ответила Вероника.

«Милую» беседу прервали пришедшие группой гримёры и мастера по маникюру.

— Сказали же — без макияжа! Слой-то какой навозюкала! — недовольно сказала гримёр и принялась с силой скребком скоблить Белле нос.

— Что вы делаете? — возмутилась Бель и отбросила её руку. — Не надо портить моё лицо, хотя вряд ли у вас получится его испортить.

Изумлённая девушка отдёрнула руку.

— Что это у вас?

— Что-что? Превращаюсь в куклу! Медленно, но верно, — ответила Бель нагловато.

— И, судя по всему, очень дорого, — сказала гримёр.

Остальные гримёры подошли посмотреть на «необычную кожу», но их окрикнула администратор Марианна, и все разбежались по своим местам. Пока моделей «готовили», администратор читала им правила, рассказывала, что будет происходить. Напомнила про рабочий день «до выполнения всех задач», что из еды моделям положен лишь энергетический коктейль, чтобы живот не раздуло, вода только в гримёрной и прочие ограничения «рабынь красоты». Объяснила концепцию проекта: команда из пяти разных натуральных рыженьких красоток представляет собой эталон красоты, демонстрируя, что каждая женщина прекрасна, какой бы она ни была. Гримёры и маникюрши обращались с моделями совсем не нежно. Будь у Бель её прошлая чувствительная кожа, она бы уже сбежала от резких нажатий и натягиваний. У Вероники и Арины на глазах были слёзы от боли. Они, бедняжки, всё терпели. Но утро оказалось самым лучшим временем дня. Через несколько часов в павильоне зазвучал резкий мужской голос, командующий размещением площадок и расстановкой света. Бель вспомнила соседа сверху, которому раньше всё не нравилось — такой же. Обращались к голосу исключительно «Босс», а в гримёрной все с его приходом разговаривали только шёпотом и как бы стали на полголовы ниже.