Судьба - [66]
— Это очень хорошо, — сказал Бардаш. — Мы напишем, а вы подготовьте, Алексей Павлович, проект эксплуатации одной-двух опытных скважин.
— С удовольствием.
— Да, — еще раз сказал Надиров, вспоминая бюро, — надо поступать по-умному… Наука!
Ягана улыбнулась.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
1
И снова пыль, пыль, пыль… Ее так много, что всю не поднимешь, — шутит Алишер. Но и простору много — никакой пылью не закрыть. Ехали, ехали, стало темнеть.
Алишер все придумывал, то его зовут работать в детский сад, молочко подкидывать, а то на базу «Плодо-овощ» — арбузы развозить по лоткам, куда уж лучше, упал арбуз, разбился — насыщайся! А может, и не выдумывал.
Бардаш дремал и улыбался. То и дело одним глазом он смотрел вперед, на так называемую дорогу… Чтобы не уснуть, он высунулся из окна. Пыль то обгоняла «газик», то отставала, но все время слышался ее запах и резало в глазах…
Казалось, кругом — небо, и они не едут, а летят.
Тонкий, как иголка, свет одиноких звезд не достигал земли. Чем ниже опускался небосвод, к которому они подъезжали, тем меньше становилось звезд, они тонули во тьме горизонта.
Широкий простор густой тенью надвигался навстречу, будто подгоняемый кем-то. Удивительно, что пустыня походила на темный лес. Редкие кусты лохматого елгуна, который здесь зовут братом саксаула, проваливались за машиной. Раз — и нет, исчез. Черный, пахнущий пылью воздух впереди и сзади.
Но вон там, как искры костра, звезды не исчезают, они занимают все большую площадь, они, как стая, подлетевшая к земле, вот-вот сядут.
Это уже не звезды. Это лагерь трубоукладчиков газопровода, это колонна Анисимова, которая идет через дни и ночи, через жару и ветры, сваривая трубы, зарывая их в землю, оставляя за собой надежное русло для голубой реки газа…
Вчера Бардаш прочитал в газете, что Ферганский завод уже начал выпускать газовые плиты. Их потребуется очень много для азиатских городов. Рабочий корреспондент с завода жаловался, что какой-то ташкентский снабженец Вракин не прислал эмалированных деталей… Вракин, Вракин, что же ты обманываешь людей? Люди готовятся к встрече дорогого гостя — дешевого газа. А вспомнят ли они, зажигая газ над конфоркой, чтобы быстренько изжарить яичницу перед работой и вскипятить чай, что здесь вот, в аду пустыни, с пересыхающими ртами стояли люди и сваривали трубы? Хоть раз, да вспомнят! Ну, а если и нет — невелика беда. Ведь всего не упомнишь! Работать надо!
— Стоп, телега, — сказал Алишер и, облизав губы, сплюнул песок.
Огни обступили «газик» со всех сторон. Где-то играла гармонь, где-то пели, где-то смеялись, где-то стучали костями домино, а где-то плакал обиженный ребенок. Одним словом, как будто приехали на обжитой курорт, а не в пустыню.
Бардаш зашел в вагончик, и Анисимов, отложив книгу, закричал:
— Лена, смотри, кто приехал! Саша, Боря, смотрите! А ну, марш с колен! Салям алейкум!
Оба сына сидели у него на коленях, он читал им.
Лена поздоровалась, вытирая руки о фартук. Она стирала в тазу. Была она беленькая и румяная, как свежий калач из печки.
— Что прикажете, дичь или зайца? — спросила она сразу, смеясь глазами.
— Это она хвалится, какой я охотник! — не без гордости засмеялся Иван.
— Вот наше ружье! — Младший Борис, очень похожий на отца, показал на стенку.
Старший дал ему подзатыльник, чтобы не лез в разговор взрослых.
— Мама! — закричал Борька. — Чего он дерется?
Старший дал ему еще раз.
— Это за жалобу.
— Видал-миндал? — хохоча, спросил Иван. — Каждый день так. Воспитанные.
Скоро они сидели за столиком, над которым витали ароматы зайчатины.
— Значит, хватает времени и на охоту? — поинтересовался Бардаш. — Или зайцы сами на мушку лезут?
Анисимов вытер губы, закурил.
— Слыхала, Лена? Как он меня подначивает? Это значит, приехал нажимать. А мы и так жмем на все скорости. Аж трактора трещат. Быстрей не выйдет.
— Август впереди, самая жара… Как бы тише не вышло. А быстрее бы тоже хорошо.
Бардаш рассказал о том, как размахнулся Надиров, о новых подземных куполах вокруг Огненного мазара, заполненных газом. Была надежная основа для того, чтобы к осени обещать газ ташкентцам…
— Кстати, что это за Огненный мазар? — спросил Иван. — Я уж сам хотел к тебе ехать… Чтобы подвести трубы к газосборнику, нам придется разрыть эту самую святыню. Мешает, как прыщ. Помогай!
— Нет там даже пуговицы от святого. Все выдумки. Снесем мазар, проложим газопровод, убьем двух зайцев сразу, охотник.
— Смотри, чтобы это меня не задержало.
— Посмотрю.
— А кто же это придумал тут святое место? — опять засмеялся Иван.
— Есть такой… Халим-ишан.
Иван присвистнул, почесал за ухом.
— Халим-ишан? Смотри, Лена! Это нашей Оджизы отец. У нас ведь тут этот самый… парнишка, который убежал с вышки Шахаба…
— Хиёл? — спросил Бардаш. — Я знал, что он где-то на трассе, он Хазратовым письмо прислал, но где точно — не сообщил…
— И с ним девушка, Оджиза… Она слепая… Дочка Халима-ишана, — объяснил Анисимов.
— Та-ак… — протянул Бардаш.
История эта начала ему чем-то нравиться, хотя усложняла и жизнь Хиёла и отношения с ишаном. Но все же не попал под влияние «духовного наставника» в тяжелую минуту, а даже вырвал из мрачного плена девушку. На это требовалась воля и смелость. Характер!
Жил-был на свете обыкновенный мальчик по прозвищу Клепа. Больше всего на свете он любил сочинять и рассказывать невероятные истории. Но Клепа и представить себе не мог, в какую историю попадет он сам, променяв путевку в лагерь на поездку в Кудрино к тетушке Марго. Родители надеялись, что ребенок тихо-мирно отдохнет на свежем воздухе, загорит как следует. Но у Клепы и его таксы Зубастика другие планы на каникулы.
Без аннотации Мохан Ракеш — индийский писатель. Выступил в печати в 1945 г. В рассказах М. Ракеша, посвященных в основном жизни средних городских слоев, обличаются теневые стороны индийской действительности. В сборник вошли такие произведения как: Запретная черта, Хозяин пепелища, Жена художника, Лепешки для мужа и др.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.