Столб словесного огня. Том 2 - [15]

Мне каждый раз, когда я слепо

Вопил со всеми: «Нету Бога!»,

Когда перед дверями склепа

Кричал: «Окончена дорога!»

Когда же я однажды в ближнем

Остаток веры захлестнул,

Подстреленным мне кто-то крыжнем:

«Зачем преследуешь, Саул?» –

С таким мучительным укором,

С таким смиреньем простонал,

Что дрожь передалася шпорам

И сердце пронизал кинжал.

И я бежал в души пустыню

И Бога в бездне отыскал, –

И Парсифалеву святыню

Нашел у Монсальвата скал!

Я Божий паладин суровый,

Средневековый человек,

Безбожия кошмар неновый

Не убедит меня вовек.

Разрушенные роком храмы

В пустыне я воссоздаю

И очи благородной дамы

Своей мистически пою.

Мучительный сомненья демон

Копьем Лонгина поражен,

Мечты я царственный игемон,

Чистейшей из небесных жен

Смиренно девственный любовник

И сладостный апологет,

И роз невянущих садовник,

И песен странных музагет.

11 апреля

ГНИЛОЕ МОРЕ

Жутко и душно и нужно

В топях загнившего моря,

Черное, ветхое судно

Гнется, с прибоями споря.

Квакают в трюме лягушки,

Мидии впились в шпангоуты,

В люках зеленые пушки

Страшны врагу, как бой-скоуты!

Черное море загнило,

Страсти прияло корону,

Срезала кудри Далила

Юному войну Самсону.

Знамя старинное славы

Вновь не увидят стихии,

Смрадные выросли травы

В остове бедной России.

Только в спасательном шлюпе

Горсточка бедных бойцов

Плачет на распятом трупе

С попранным флагом отцов.

Красные крадутся спруты,

Лучше изгнанья проклятье!

На воду весла. Минуты

Считаны, милые братья!

8 мая

ВЕЧНАЯ СКАЗКА

Это старая сказка, Миледи,

В благовесте рокочущей меди

Без труда вы могли бы прочесть

Эту странно нестранную весть.

Это вечная сказка, Мадонна,

Когда небо раскроет бездонно

Голубую безбрежности пасть, –

Так поет корабельная снасть.

Это вешняя сказка, принцесса,

Но в дремучем дыхании леса

В запечатанный кровью ларец

Схоронил ее Бедный Отец.

Осудить ли неопытность Божью,

Разукрасить ли новою ложью?

Или попросту мимо пройти,

Засмеявшись кому-то в пути?

Лишь в объятиях слова и формы

Полновластен червленые кормы

Выводит в неприемлемый мир

Опьяненный твореньем факир.

Лишь к бесцельным в бесцельном восторге

Прилетает Святитель Георгий

И дракона сражает копьем,

Что мы жизнью зачем-то зовем.

Это старая сказка, Миледи,

Но ручные со мною медведи

И воскресшего Пана свирель

В твоей появятся гордый кастель.

Это вешняя сказка, Мадонна,

Хоть поблекла на кудрях корона

И сонеты завяли Петрарки

На разрушенной Хроносом арке.

Это вечная сказка, принцесса,

Навсегда неизменная месса!

Кто не верит в нее – не поэт,

Не родиться б такому на свет!

8 июня

МОЕЙ АНТИГОНЕ

России нет, но жив печальный

Архистратиг ее опальный.

На бурей сломанном крыле,

По кровью залитой земле,

Среди развалин и пожарищ,

Он, задыхаясь от тоски,

Чертит круги, как мотыльки

На крылышках полусожженных,

И от идей умалишенных,

Плотски нелепых, злобно-волчьих,

Исходит гневом, скорбью, желчью…

Когда ж действительности звенья

Разъединяют сновиденья

И сострадательной рукой

Дают обманчивый покой,

Он бешеным летит аллюром

К Кадора доломитным турам,

К Понтеббе, к пограничной Местре,

Где в восхитительном оркестре

Века минувшие слились,

Где и растоптанный Нарцисс

На стебле сломанном поет,

На Божий опустясь кивот.

Возьмемся за руки, подружка,

Не спрут – постель, не гроб – подушка,

Еще я встану, помоги!

Дай обопрусь, верней шаги,

Когда свинцовой головой

Я груди прикоснусь живой.

Тяжка терновая корона,

Но ты со мною, Антигона,

Чрез италийский перистиль,

Через мелодию и стиль,

Словами вещими играя,

Ты доведешь меня до рая!

8 июня

БЕЗ ИДЕЙ

Все идеи – чародеи

Злобные и палачи,

И Аттилы-Берендеи

И кровавые мечи

Перед ними – как барашки

Белорунные в овражке,

Как смиренные лилеи

На Эдемовой аллее.

Все идеи, как Христовы,

Лишь развяжутся швартовы,

Гибельным грозят пожаром

В неизменно-жутко-старом

Мире горя и страстей, –

И меж порванных снастей,

Как татарник на толоке,

Кровью душатся пророки.

Лучше старыми словами,

Изгибаясь над канвами,

Арабески вышивать

И измученную мать,

Жизнь злосчастную, как прежде,

В сновидения одежды,

В звуки песен одевать,

Жизнь, измученную мать!

14 июня

КЛИТИЯ

Нифма несчастная Клития,

В Эросе ты мне сестра:

Оба искали наития

Мы в лучезарности Ра,

Оба росою небесною

Жили в горчайших слезах,

Оба любовью безвестною

Гибли в тлетворных низах.

В грубый подсолнечник, бедная,

Ты превратилась, сестра,

Жесткая, пошлая, медная

Личико кисть маляра

Охрой вульгарной покрыла,

Глазки для хамского рыла

В семечек полную жменю

Вдруг по чьему-то веленью

Нагло в тебе превратила.

Эрос, великая сила,

Правда, и любишь ты крепко,

Но по соседству и репка,

Глупый картофель и свекла,

И парниковые стекла,

Любишь по-прежнему Феба

Огненных коней и неба

Жуткую ты бирюзу,

Любишь с задворок, внизу,

Любишь и охряным диском

Вертишь по трухлым редискам

Вслед за священной квадригой,

Но непрочтенною книгой

Будет любовь твоя век.

Горький, увы, человек

Брат твой, несчастная Клития,

Но возлюбивший чело Аполлона

В тайне Деметрина лона;

Всем я подобен тебе,

Разве не видишь в грибе

Жалком в углу подземелья

Пламень того же веселья,

Слезы того же страданья,

Скуку того ж мирозданья.

Гадок я плотью и сер

Стал от обманных Химер,

Гадок и зол и бесплоден,

В цепях и струпьях бесплоден,

Гадок, сестра, я до жути, –

Но таких не залузгают люди!

28 июня

АПОКАТАСТАЗИС

Ах, скоро, скоро плоти бренной