Стихотворения - [168]
Апулей>*
«В мире искусств». 1907. № 13/14. Дата — по списку музыкальных произведений Кузмина (РГАЛИ) с уточнением: «янв.». Апулей принадлежал к числу любимых писателей Кузмина; выполненный им перевод «Метаморфоз» («Золотого осла»), впервые опубл. в 1929 г., перепечатывается до сих пор, причем в последнем известном нам воспроизведении текста снята редакторская правка, которой перевод был подвергнут в 1950-е гг. Мистагог — в древней Греции жрец, возглавлявший мистерии. Смерть Антиноя. См. примеч. 80–86 (7).
Тринадцать сонетов>*
Зеленый сборник стихов и прозы. СПб., 1905 (вышел 20 декабря 1904 г. См. дневник Ю. Н. Верховского // РГБ, арх. Л. В. Горнунга). Первая публ. стихотворений Кузмина безотносительно к музыке. При жизни автора более не перепечатывалось. Об адресате посвящ. см.: «Второе лето я отчаянно влюбился в некоего мальчика, Алешу Бехли, живших тоже на даче в Василе <Васильсурске> Вариных < сестры Кузмина > знакомых. Разъехавшись, я в Петербург, он в Москву, мы вели переписку, которая была открыта его отцом, поднявшим скандал, впутавшим в это мою сестру и прекратившим, таким образом, это приключение» (Кузмин и русская культура. С. 153; письма А. Бехли к Кузмину — ЦГАЛИ С.-Петербурга). В письме к Чичерину, написанном в июле 1903 г., Кузмин рассказывал: «Странный случай; когда мы ездили в женский монастырь через леса вчетвером: сестра моя, племянник Сережа, я и Сережин товарищ Алеша Бехли, среди самой несоответственной обстановки мне захотелось вдруг изобразить ряд сцен из итальянского Возрождения, страстно. Можно бы несколько отделов (Canzoniere, Алхимик, Венеция и т. п.) и даже я начал слова из Canzoniere (3 сонета) и вступление» (РНБ, арх. Г. В. Чичерина). 20 августа ему же: «Я 12-го перебрался в Нижний и вот до 20 написал музыку к 8 сонетам; конечно, не ожидаю большой их популярности, и даже не знаю, что ты-то их поймешь ли сразу и оценишь ли, не отметнешь ли. Но сам я ими очень доволен, хотя не всегда музыка лучше слов», — и далее, перечислив сонеты, названные и здесь «Il Canzoniere» (явно в подражание знаменитому циклу Ф. Петрарки): «От 2–9 включ<ительно> музыка написана, редко я писал с такою скоростью, и причем не дома. Что из этого выйдет — не знаю, может выйти и „битва русских с Кабардинцами“. Лучше других 3. 4. 5. 6., хуже других 7. и 2., 8. и 9., кажется, средние». Списки нот всего цикла — РНБ. Беловые автографы ст-ний 1–4, 6 — в письме к Г. В. Чичерину (июль 1903; РНБ, арх. Г. В. Чичерина), ст-ний 5, 9, 12–13 — в письме к нему же от 20 августа 1903 г. (Там же).
5. «Озерный Ланселот» — французский рыцарский роман неизвестного автора (XIII век).
7. Кремона — итальянский город, в котором работали знаменитые скрипичные мастера Страдивари, Амати и Гварнери.
Реки>*
Проталина. СПб., весна 1907. Беловой автограф — РГАЛИ, в записной книжке 1904 г., что является основанием для датировки.
«Пришли ко мне странники из пустыни…»>*
ССт с предположительной датировкой: 1907–1908. Печ. по беловому автографу в записной книжке 1904 г. (РГАЛИ). Ст-ние основано на библейском сюжете (Быт., гл. 18–19). Еглаин (Еглаим) в Библии упоминается дважды: Ис. 15, 18; Иезек. 47, 10.
Харикл из Милета>*
ССт. — День поэзии 1979. М., 1979 /Публ. С. Григорьянца. Печ. по беловому автографу с датой (РГАЛИ), к которому восходит публикация в «Дне поэзии», имеющая ряд неточных прочтений. О становлении замысла и текста этого вокально-музыкального цикла узнаем из писем Г. В. Чичерину к Кузмину. 17 августа 1904 г.: «Этот последний замысел — „Харикл из Милета“ — это страшно интересно. Это та самая форма серии, которую ты довел до сих пор до наибольшего мастерства. Эти легкие наброски у тебя содержат maximum жизненности и почвенного содержания». 2–5 августа: «2-я элегия, с размером вроде сапфического и прекрасным завершением „Рим семихолмный“, — прелестна, классична, пластична; четвертая строфа более модернична по интенсивности сравнений. <…> И завершение — бодр и смел, и красота и радость — прекрасно». 26 сентября: «Наставления мага и по словам прекрасны. Следующий № мне кажется немного неуклюж». 6 октября: «№ 8 Харикла — прекрасная картина; только не очень ли скоро после „заря едва алела“ скатывается солнце?». В 1906 г. Кузмин перевел сюжет цикла в прозу, сделав из него вставную новеллу для 19-й главы «Повести об Елевсиппе» (Кузмин М. Вторая книга рассказов. М., 1910. С. 119–125). Нотный автограф всего цикла с датами, относящимися, очевидно, к созданию музыки, — РНБ.
1. В автографе РНБ под загл. «Элегия», с датой — 21 августа. В «Дне поэзии» под загл. «Отъезд». В основном автографе есть незачеркнутый вар. поел, строки: «Рим семигорный». В автографе РНБ ст. 12: «Жизни и счастья».
2. В автографе РНБ, под загл. «У Манлия Руфа», с датой: 27 августа.
3. В автографе РНБ, под загл. «В цирке», с датой: 31 августа. В автографе РГАЛИ между ст. 6 и 7 первоначально был еще один: «Блеск поражал мой непривычный взор». Я белым камнем этот день отмечу. См. примеч. 61–67 (2).
4. В автографе РНБ, под загл. «Эрос», с датой: 6 сентября. В автографе РГАЛИ в ст. 14 есть незачеркнутый вар. слова «забьется» — «трепещет».
Повесть "Крылья" стала для поэта, прозаика и переводчика Михаила Кузмина дебютом, сразу же обрела скандальную известность и до сих пор является едва ли не единственным классическим текстом русской литературы на тему гомосексуальной любви."Крылья" — "чудесные", по мнению поэта Александра Блока, некоторые сочли "отвратительной", "тошнотворной" и "патологической порнографией". За последнее десятилетие "Крылья" издаются всего лишь в третий раз. Первые издания разошлись мгновенно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневник Михаила Алексеевича Кузмина принадлежит к числу тех явлений в истории русской культуры, о которых долгое время складывались легенды и о которых даже сейчас мы знаем далеко не всё. Многие современники автора слышали чтение разных фрагментов и восхищались услышанным (но бывало, что и негодовали). После того как дневник был куплен Гослитмузеем, на долгие годы он оказался практически выведен из обращения, хотя формально никогда не находился в архивном «спецхране», и немногие допущенные к чтению исследователи почти никогда не могли представить себе текст во всей его целостности.Первая полная публикация сохранившегося в РГАЛИ текста позволяет не только проникнуть в смысловую структуру произведений писателя, выявить круг его художественных и частных интересов, но и в известной степени дополняет наши представления об облике эпохи.
Жизнь и судьба одного из замечательнейших полководцев и государственных деятелей древности служила сюжетом многих повествований. На славянской почве существовала «Александрия» – переведенный в XIII в. с греческого роман о жизни и подвигах Александра. Биографическая канва дополняется многочисленными легендарными и фантастическими деталями, начиная от самого рождения Александра. Большое место, например, занимает описание неведомых земель, открываемых Александром, с их фантастическими обитателями. Отзвуки этих легенд находим и в повествовании Кузмина.
Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872-1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая». Вместе с тем само по себе яркое, солнечное, жизнеутверждающее творчество М. Кузмина, как и вся литература начала века, не свободно от болезненных черт времени: эстетизма, маньеризма, стилизаторства.«Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро» – первая книга из замышляемой Кузминым (но не осуществленной) серии занимательных жизнеописаний «Новый Плутарх».
Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая».«Путешествия сэра Джона Фирфакса» – как и более раннее произведение «Приключения Эме Лебефа» – написаны в традициях европейского «плутовского романа». Критика всегда отмечала фабульность, антипсихологизм и «двумерность» персонажей его прозаических произведений, и к названным романам это относится более всего.
Творчество В.Г. Шершеневича (1893–1942) представляет собой одну из вершин русской лирики XX века. Он писал стихи, следуя эстетическим принципам самых различных литературных направлений: символизма, эгофутуризма, кубофутуризма, имажинизма. В настоящем издании представлены избранные стихотворения и поэмы Вадима Шершеневича — как вошедшие в его основные книги, так и не напечатанные при жизни поэта. Публикуются фрагментарно ранние книги, а также поэмы. В полном составе печатаются книги, представляющие наиболее зрелый период творчества Шершеневича — «Лошадь как лошадь», «Итак итог», отдельные издания драматических произведений «Быстрь» и «Вечный жид».
«… Мережковский-поэт неотделим от Мережковского-критика и мыслителя. Его романы, драмы, стихи говорят о том же, о чем его исследования, статьи и фельетоны. „Символы“ развивают мысли „Вечных Спутников“, „Юлиан“ и „Леонардо“ воплощают в образах идеи книги о „Толстом и Достоевском“, „Павел“ и „Александр I и декабристы“ дают предпосылки к тем выводам, которые изложены Мережковским на столбцах „Речи“ и „Русского Слова“. Поэзия Мережковского – не ряд разрозненных стихотворений, подсказанных случайностями жизни, каковы, напр., стихи его сверстника, настоящего, прирожденного поэта, К.
Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной.
Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.