Стихотворения - [149]
В статье Л. Ф. Кациса «…Я точно всю жизнь прожил за занавескою» (Русская альтернативная поэтика. М., 1990, С. 38–51) устанавливается связь сборника с произведениями А. М. Ремизова и В. В. Розанова. См. также: Богомолов Н. А. «Мы — два грозой зажженные ствола…» // Антимир русской культуры. М., 1996. С. 311–318.
Атенаис>*
В автографе РГАЛИ названо «Атенаис или полулюбовь (d'apres Boucher)». В копии Гальперн — под тем же загл., но без подзаг. Черновой автограф с датой: 13 сентября <1917> — РГАЛИ. Список рукой Ю. И. Юркуна — в рукописной книжке «Лизанькин часовник, или Сборник эротический» с фиктивным обозначением места и года «издания»: Тула: 1908 (РГАЛИ, Собрание ст-ний). Буше Франсуа (1703–1770) — французский художник и гравер, прославившийся картинами на фривольные сюжеты.
Купанье>*
В автографе РГАЛИ с подзаг.: «d'apres Beranger». В копии Гальперн изменен порядок стихов: 9, 12, 11, 10. Черновой автограф — РГАЛИ. По наблюдению Л. Ф. Кациса, ст. 5–6 восходят к «Дон Жуану» Байрона в пер. П. А. Козлова:
Пьер-Жан Беранже имел репутацию не только остросатирического поэта, но и автора эротических стихов.
Мими-собачка>*
В автографе РГАЛИ и копии Гальперн под загл. «Собачка Мими». Черновой автограф с датой: 1 июня <1918> — РГАЛИ.
Кларнетист (Романс)>*
В автографе РГАЛИ под загл. «Романс (d'apres Deveria)» (Девериа Жак Жан-Мари Ашиль (1800–1857) — французский художник и гравер, известный эротическими гравюрами). Черновой автограф (под тем же загл., но без подзаг.), с датой: 21 сентября <1917> — РГАЛИ.
Али>*
В автографе РГАЛИ дата — май 1918. 2 черновых автографа (один — до ст. 8) — РГАЛИ.
Размышления Луки>*
Черновой автограф с датой: 18 мая 1918 — РГАЛИ. Имя героя стихотворения восходит к известной анонимной порнографической поэме «Лука Мудищев», приписывавшейся И. С. Баркову, во что Кузмин, возможно, верил. Текст «Луки Мудищева» и ряд статей об истории позмы и ее бытования в России см.: Под именем Баркова: Эротическая поэзия XVIII — начала XIX [следует читать: XX] века / Изд. подготовил Н. Сапов. М., 1994.
Начало повести>*
В автографе — с подзаг. «(d'apres Барков)». Творчество И. С. Баркова интересовало Кузмина. См. в Дневнике 18 августа 1906: «Я купил <в Нижнем Новгороде> 3 книжечки Баркова, рассчитывая на обман, и очень жалею, что не купил всех, т. к. по стиху и известной прелести вещи, безграмотно и искаженно напечатанные, очевидно — автентичные». А огонь в крови кипит — см.: «В крови горит огонь желанья» (А. С. Пушкин). Могий вместити — Мф. 19, 12.
Эхо. Стихи>*
Печатается по единственному прижизненному изданию с исправлением опечаток по наборному рукописному оригиналу (архив А. Ивича; за предоставление возможности воспользоваться рукописью приносим сердечную благодарность С. И. Богатыревой). Принципиальные исправления отмечены в примечаниях к соответствующим ст-ниям. Следует отметить, что первоначально состав книги должен был быть несколько другим: как следует из оглавления, отсутствовали ст-ния 368 и 370, но в отделе «Кукольная эстрада» под №№ 7 и 8 были еще два — «Ловля раков» и «Любовь к танцмейстеру». Ст-ние 362 в рукописи отсутствует, однако в оглавлении числится.
Книга вышла в свет в середине сентября 1921 г. с обл. и маркой А. Я. Головина. История ее печатания прослеживается достаточно отчетливо: 30 марта 1921 г. она была сдана в издательство «Картонный домик» (штамп на титульном листе наборной рукописи), 18 апреля Кузмин записал в Дневнике: «„Эхо“ разрешили», 14 сентября: «Книжка моя вышла», 3 октября: «„Эхо“ собираются ругать за хлебниковщину. Вообще положение мое далеко не упрочено, мой „футуризм“ многим будет не по зубам».
I. Предчувствия>*
«Предчувствию, душа моя, внемли!..»>*
Черновой автограф с датой: 12 февраля 1917 — РГАЛИ.
«Несовершенство мира — милость Божья!..»>*
«Москва». 1920. № 5. Беловой автограф — РГБ, арх. С. А. Абрамова. Черновой автограф с датой: 6 декабря — РГАЛИ.
Странничий вечер>*
«Огонек». 1917. № 35, под загл. «Дождливый вечер», без ст. 21–24, с разночтениями в ст. 1: «Этот странничий вечер!» и 13–14: «Вижу в тупой истоме: Ветер и струи зла». Возможно, писалось к вечеру в «Привале комедиантов» 2 1 июня 1917 г. (см.: Памятники культуры: Новые открытия. Ежегодник 1988. М., 1989. С. 139).
Иосиф>*
Черновой автограф с датой: 19 марта 1918 — РГАЛИ. Юркун Ю. И. - см. примеч. 145–157. Иосиф — не только имя мужа Богоматери, но и подлинное имя Юркуна. См.: «Юрочку <Юркуна> ведь действительно звали Иосиф. А „Юрия“ ему придумал Михаил Алексеевич, просто для гармонии с фамилией Юркун» (Милашевский В. А. Вчера, позавчера: Воспоминания художника / Изд. 2-е. М., 1989. С. 205). Ср. ст-ние 3 в цикле 286–289.
Повесть "Крылья" стала для поэта, прозаика и переводчика Михаила Кузмина дебютом, сразу же обрела скандальную известность и до сих пор является едва ли не единственным классическим текстом русской литературы на тему гомосексуальной любви."Крылья" — "чудесные", по мнению поэта Александра Блока, некоторые сочли "отвратительной", "тошнотворной" и "патологической порнографией". За последнее десятилетие "Крылья" издаются всего лишь в третий раз. Первые издания разошлись мгновенно.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневник Михаила Алексеевича Кузмина принадлежит к числу тех явлений в истории русской культуры, о которых долгое время складывались легенды и о которых даже сейчас мы знаем далеко не всё. Многие современники автора слышали чтение разных фрагментов и восхищались услышанным (но бывало, что и негодовали). После того как дневник был куплен Гослитмузеем, на долгие годы он оказался практически выведен из обращения, хотя формально никогда не находился в архивном «спецхране», и немногие допущенные к чтению исследователи почти никогда не могли представить себе текст во всей его целостности.Первая полная публикация сохранившегося в РГАЛИ текста позволяет не только проникнуть в смысловую структуру произведений писателя, выявить круг его художественных и частных интересов, но и в известной степени дополняет наши представления об облике эпохи.
Жизнь и судьба одного из замечательнейших полководцев и государственных деятелей древности служила сюжетом многих повествований. На славянской почве существовала «Александрия» – переведенный в XIII в. с греческого роман о жизни и подвигах Александра. Биографическая канва дополняется многочисленными легендарными и фантастическими деталями, начиная от самого рождения Александра. Большое место, например, занимает описание неведомых земель, открываемых Александром, с их фантастическими обитателями. Отзвуки этих легенд находим и в повествовании Кузмина.
Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872-1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая». Вместе с тем само по себе яркое, солнечное, жизнеутверждающее творчество М. Кузмина, как и вся литература начала века, не свободно от болезненных черт времени: эстетизма, маньеризма, стилизаторства.«Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро» – первая книга из замышляемой Кузминым (но не осуществленной) серии занимательных жизнеописаний «Новый Плутарх».
Художественная манера Михаила Алексеевича Кузмина (1872–1936) своеобразна, артистична, а творчество пронизано искренним поэтическим чувством, глубоко гуманистично: искусство, по мнению художника, «должно создаваться во имя любви, человечности и частного случая».«Путешествия сэра Джона Фирфакса» – как и более раннее произведение «Приключения Эме Лебефа» – написаны в традициях европейского «плутовского романа». Критика всегда отмечала фабульность, антипсихологизм и «двумерность» персонажей его прозаических произведений, и к названным романам это относится более всего.
Творчество В.Г. Шершеневича (1893–1942) представляет собой одну из вершин русской лирики XX века. Он писал стихи, следуя эстетическим принципам самых различных литературных направлений: символизма, эгофутуризма, кубофутуризма, имажинизма. В настоящем издании представлены избранные стихотворения и поэмы Вадима Шершеневича — как вошедшие в его основные книги, так и не напечатанные при жизни поэта. Публикуются фрагментарно ранние книги, а также поэмы. В полном составе печатаются книги, представляющие наиболее зрелый период творчества Шершеневича — «Лошадь как лошадь», «Итак итог», отдельные издания драматических произведений «Быстрь» и «Вечный жид».
«… Мережковский-поэт неотделим от Мережковского-критика и мыслителя. Его романы, драмы, стихи говорят о том же, о чем его исследования, статьи и фельетоны. „Символы“ развивают мысли „Вечных Спутников“, „Юлиан“ и „Леонардо“ воплощают в образах идеи книги о „Толстом и Достоевском“, „Павел“ и „Александр I и декабристы“ дают предпосылки к тем выводам, которые изложены Мережковским на столбцах „Речи“ и „Русского Слова“. Поэзия Мережковского – не ряд разрозненных стихотворений, подсказанных случайностями жизни, каковы, напр., стихи его сверстника, настоящего, прирожденного поэта, К.
Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной.
Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.