Стихотворения - [146]
Поэма публиковалась отдельными отрывками: глава I, 1: «Весна». 1908. № 4; 2 — «Весна». 1908. № 5, подзагл. (вероятно, не принадлежащим Кузмину) «Поцелуй»; 4 — А. 1909. № 3 (с иллюстрациями В. П. Белкина, любовника Кузмина), а также — «Весна». 1909. № 16, под загл. «Собор» (вероятно, Кузмину не принадлежащим); 6 — А. 1909. № 3 и — «Весна». 1909. № 17. Глава II, 1 — «Межа». 1908, 20 октября; 4 — А. 1909. № 3; 6 — «Весна». 1909. № 13; 7 — «Весна». 1908. № 12. Глава III, 2 — А. 1909. № 3; 7 — Там же; 11 — Там же. Глава IV, 1–2, 4–6 — Литературный альманах. СПб., 1912 (второе изд. — 1914); 3 — «Дэнди». 1910. № 2.
«Ролла» — поэма Альфреда де Мюссе. В дальнейших комментариях к поэме римской цифрой обозначается глава, арабской — отрывок.
I, 1. Веспер — Венера.
I, 2. Дездемона, Разина — героини опер Дж. Россини «Отелло» и «Севильский цирюльник» (опера «Отелло» есть также у Дж. Верди, и не исключено, что в виду имеется она). Песня о печальной иве — из оперы «Отелло». Письмо… Альмавиве — из «Севильского цирюльника».
II, 2. Голконда — легендарная страна несметных сокровищ.
II, 4. В А разночтение в ст. 18: «Беглый блеск трепещущих зарниц» (так же в расклейке, входящей в состав автографа РГАЛИ). В тексте книги, возможно, ошибка наборщика.
II, 5. В ГГ-1 ст. 4: «Срок жгучий меж тем зрел», ст. 14: «Лепет невинный — твоя речь».
III, 1. Беловой автограф с датой: 6 марта 1910 — ИРЛИ (указано А. Г. Тимофеевым). Ст. 17 и 19 исправлены, исходя из общего ритма. В ГГ-1 и ГГ-2 конечные слова в них — «тяжелой» и «гондолой». Колокольня Маркова — базилика Сан-Марко в Венеции.
III, 2. «Севильский брадобрей» — опера Дж. Россини «Севильский цирюльник».
IV, 2. Локуста (Лукуста, ум. 68) — римская отравительница, служившая Агриппине и Нерону. Казнена Гальбой.
IV, 3. В журнале и беловом автографе ст. 30: «Мне голос слышался иной».
IV, 5. Редова — богемский танец. Де Местр, Жозеф — гр. Ж. де Местр (1753–1821), известный французский публицист, автор книги «О папе» (1819).
IV, 6. Ст. 16 исправлен по первой публ. В ГГ-1 и ГГ-2 он выглядел: «Но я — уж не борец любовной рати».
Вожатый>*
Печ. по единственному прижизненному изданию (СПб.: Прометей, 1918). Первоначально книга, планировавшаяся к изданию после ГГ-1, должна была называться «Гонцы» (см. полное загл. «Изборника»). Эпиграф — из ст-ния 6 цикла 317–325.
I. Плод зреет>*
«Мы в слепоте как будто не знаем…»>*
Лук. 1917. № 7. 2 черновых автографа (один — с датой: 11 сентября 1916) — РГАЛИ.
«Под вечер выдь в луга поемные…»>*
Лук. 1916. № 37. Черновой автограф (начиная со ст. 22) — РГАЛИ, с датой: 27 июня 1916.
«Господь, я вижу, я недостоин…»>*
Лук. 1916. № 28, под загл. «Я недостоин». Дебюсси — см. примеч. 326–334 (8).
«Какая-то лень недели кроет…»>*
Лук. 1916. № 25.
«Не знаешь, как выразить нежность!..»>*
Беловой автограф — Стихи-19.
«Находит странное молчание…»>* СевЗ. 1914. № 3. Беловые автографы — РГБ, арх. В. Я. Брюсова; РНБ, с посвящ.: «Всеволоду моему».
«Какая белизна и кроткий сон!..»>*
Черновой автограф с датой: 6 янв<аря> 1917 — РГАЛИ.
«Красное солнце в окно ударило…»>*
СевЗ. 1916. № 2. В ССт. С. 649 указано, что имеется неизвестный нам автограф, посвящ. Ю. Юркуну (см. о нем примеч. 245–257).
«Я вижу, в дворовом окошке…»>*
Лук. 1915. № 50, без ст. 9-12, с разночтениями. Ст. 7: «А год — это гладкий сколок», ст. 18 заключен в скобки.
II. Вина иголки>*
«Вина весеннего иголки…»>*
СевЗ. 1916. № 2. На Императорской конюшне. Имеется в виду здание придворных конюшен в Петербурге на Конюшенной площади и набережной Мойки.
«Еще нежней, еще прелестней…»>*
«Утро России». 1916, 10 апреля, под загл. «Апрель». Ст-ние насыщено пасхальной символикой.
«Такие дни — счастливейшие даты…»>*
СевЗ. 1916. № 2.
«Просохшая земля! Прижаться к ней…»>*
«Огонек». 1916. № 49. Черновой автограф без загл., с датой: 22 ноября <1916> — РГАЛИ.
«В такую ночь, как паутина…»>*
СевЗ. 1916. № 2, с перестановкой ст. 7 и 8. Барберина (Барбарина) — персонаж оперы Моцарта «Свадьба Фигаро». Эпиграф — начальные слова ее арии (в традиционном рус. пер. — «Потеряла я булавку»).
Летний сад>* Черновой автограф без загл. и посвящ. — РГАЛИ, с датой: 5 августа <1916>. Юдин Н. А. - литератор, в годы гражданской войны — сотрудник различных газет юга России, в двадцатые годы жил в Ростове-на-Дону. У Крылова. Имеется в виду памятник И. А. Крылову в Летнем саду работы П. К. Клодта (1855) — традиционное место гуляния с детьми.
К Дебюсси>* СевЗ. 1916. № 6. Дебюсси Ашиль Клод (1862–1918) — французский композитор, бывший одним из постоянных любимцев Кузмина, начиная по крайней мере с 1907 г. (см. письмо к В. В. Руслову от 8 декабря 1907 // СиМ. С. 210). Фонтан Верлена, лунная поляна. Имеется в виду романс Дебюсси на стихи П. Верлена «Лунный свет». Старинного… француза. Очевидно, имеется в виду пристрастие Дебюсси к старой французской музыке.
Зима>* «Любовь к трем апельсинам». 1916. № 2/3, без загл. Черновой автограф без загл. — РГАЛИ. Судя по расположению в тетради, ст-ние написано в ноябре-декабре 1916 г.
III>*
«Среди ночных и долгих бдений…»>*
Альманах муз. Пг., 1916. В ССт. С. 650 указано, что имеется неизвестный нам автограф, посвящ. Ю. И. Юркуну (см. о нем примеч. 245–257).
Повесть "Крылья" стала для поэта, прозаика и переводчика Михаила Кузмина дебютом, сразу же обрела скандальную известность и до сих пор является едва ли не единственным классическим текстом русской литературы на тему гомосексуальной любви."Крылья" — "чудесные", по мнению поэта Александра Блока, некоторые сочли "отвратительной", "тошнотворной" и "патологической порнографией". За последнее десятилетие "Крылья" издаются всего лишь в третий раз. Первые издания разошлись мгновенно.
Дневник Михаила Алексеевича Кузмина принадлежит к числу тех явлений в истории русской культуры, о которых долгое время складывались легенды и о которых даже сейчас мы знаем далеко не всё. Многие современники автора слышали чтение разных фрагментов и восхищались услышанным (но бывало, что и негодовали). После того как дневник был куплен Гослитмузеем, на долгие годы он оказался практически выведен из обращения, хотя формально никогда не находился в архивном «спецхране», и немногие допущенные к чтению исследователи почти никогда не могли представить себе текст во всей его целостности.Первая полная публикация сохранившегося в РГАЛИ текста позволяет не только проникнуть в смысловую структуру произведений писателя, выявить круг его художественных и частных интересов, но и в известной степени дополняет наши представления об облике эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода направление «эмоционализм» сам по себе является вызовом как по отношению к «большому стилю» символистов, так и к «формальному подходу».
Впервые в таком объеме (593 текста) воспроизводятся произведения, опубликованные при жизни (в период с 1910-го по 1932 г.) одного из основателей футуристического движения в России Д. Бурлюка. В книгу также включены все стихотворные произведения его брата Н. Бурлюка, опубликованные в футуристических альманахах с 1910-го по 1915 год. Без творчества этих поэтов невозможно правильно понять историю русского авангарда и в целом русской поэзии XX века.http://ruslit.traumlibrary.net.
Творчество В.Г. Шершеневича (1893–1942) представляет собой одну из вершин русской лирики XX века. Он писал стихи, следуя эстетическим принципам самых различных литературных направлений: символизма, эгофутуризма, кубофутуризма, имажинизма. В настоящем издании представлены избранные стихотворения и поэмы Вадима Шершеневича — как вошедшие в его основные книги, так и не напечатанные при жизни поэта. Публикуются фрагментарно ранние книги, а также поэмы. В полном составе печатаются книги, представляющие наиболее зрелый период творчества Шершеневича — «Лошадь как лошадь», «Итак итог», отдельные издания драматических произведений «Быстрь» и «Вечный жид».
Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.
«… Мережковский-поэт неотделим от Мережковского-критика и мыслителя. Его романы, драмы, стихи говорят о том же, о чем его исследования, статьи и фельетоны. „Символы“ развивают мысли „Вечных Спутников“, „Юлиан“ и „Леонардо“ воплощают в образах идеи книги о „Толстом и Достоевском“, „Павел“ и „Александр I и декабристы“ дают предпосылки к тем выводам, которые изложены Мережковским на столбцах „Речи“ и „Русского Слова“. Поэзия Мережковского – не ряд разрозненных стихотворений, подсказанных случайностями жизни, каковы, напр., стихи его сверстника, настоящего, прирожденного поэта, К.