Стихотворения из первого сборника - [7]

Голым по свету пойдёт, вкусит он бедности соль,

Вечно работать и ждать — другие дары не нужны.

Здесь, на земле её дом, иль у небесных ворот?

— Век вопрошает у века, народ окликает народ,

Где же она? Крик напрасен, пошлый ответ не найти;

Ей обиталищем служат чистые души людей.

Коль не содержит её в глубине человеческий дух —

Напрасно искать, напрягая и зренье и слух.

Напрасно молитвою звать, кривы суждений пути,

Пока твоё сердце, ожив, не увидится с ней.

Следом идущие слуги, способны ли вы сожалеть?

Видим на лицах печать, ей вас отметила смерть,

Там иероглифы горестей — огненный знак:

Странствия вечные — жизни печальная суть.

Жизнь не дарит вас обычной любовью своей,

Нет ни покоя, ни сна, ни надёжных друзей.

— Этого нет; только вера украсит нам стяг,

Лик божества, взор зовущий и щедрая грудь.

Вам умереть суждено, не увидев желаемый трон.

— Да, мир изменится, вспыхнет зарёй небосклон,

Солнце прокатится — нам оставаться во мгле,

Мёртвыми; только Царица сойдёт к нам с высот,

Цепи порвёт ветхий мир, рушатся стены тюрьмы,

Смех зазвучит — вот тогда будем довольны и мы.

Нет, не умрём, будем радостно жить на земле,

Жизнь коротка — смерть новой жизнью грядёт.

Люди забудут вас быстро. — Не спорим с тобой,

Примут в себя нас земля или моря грозящий прибой,

Воздухом в небе высоком мы станем и искрой костра,

Частью всего: пустим в душах незримый росток,

Сердце любое забьётся — и мы будем в нём,

Так же, как в жилах кровь мёртвых пылает огнём,

Наши мечты разделявших, но павших вчера.

На их слезах распустился наш юный цветок.

— Рвёте бессмысленно вы с наслаждением связь,

Воздухом будущих лет облачиться стремясь.

Но не срывайте дней нынешних мягкую ткань,

Знайте: любовь прежней жизни навеки уйдёт,

Сгинут и брат и сестра, и отец ваш и мать,

Жизни живой нежный плод не смогли удержать.

— Всё нам заменит она, коей платим великую дань:

Мать, и жену, и весь наш угаснувший род.

— Бились жестоко вы — выигрыш жалок и плох.

Слышите: серые губы покойников прежних эпох,

Мёртвые, в прошлого чёрных тюремных стенах,

В тьме запредельной, в ямах сокрытых гробниц

Полнятся смехом, припомнив, сколь сказано слов

О воскресенье. Напрасно — итог вот каков:

Жизнь не вернулась. Вам ли поднять косный прах?

— Лишь от неё ждём спасения, падая ниц.

Вам же не чужды усталость, отчаянье, лень?

День пожинается ночью, но после придёт новый день,

Часы нашей жизни сжирает бессонный огонь.

Сон! Разве не хочется вам, утомлённым, уснуть?

— Сердце тоскует в груди и ослабли тела,

В снах затеряться возможность приятной была б,

Не поддержи нас иного желанья ладонь:

Кто его знает — не сможет отречься, свернуть.

— В этом желанье опору найдёт человек?

В мире печальном надежды — как тающий снег,

Даже мечты, что позволят рассеять печаль,

Душу разбитую склеить, подняться с колен.

— Нет, не напрасно мы жили, не всуе умрём.

Мир наш мечтой согревается в сердце своём;

Нации сблизятся, люди; сгинет жестокая сталь,

Жизнь процветёт, ветхий мир разорвёт злобы плен.

— Мимо идите, нам дайте по-прежнему жить.

Свету другому, другому рожденью не быть.

Кто сообщит вам, что лучше стал мир, человек?

Как вас найти и позвать, коль наступит веселия час?

— Света надежды достаточно в жизни земной.

Люди приходят, уходят, но вечно живёт род людской.

Сеем в ночи, в смертной тени, и краток наш век;

Будет день жатвы, день пира — там вспомнят и нас.

Стихотворения поздник лет

Последний оракул [13]

I

Годы растут и уходят под солнцем или во мраке,

Эпохи прошли, что не знают тебя и деяний твоих,

Ищет мир света во тьме, не читая давно твои знаки,

Паломник последний ушёл, шум в твоем храме затих.

В храме темно, высох песен волшебный источник,

Помню ужасные, словно кровавые слёзы, слова:

«Скажите царю — разрушен сей дом непорочный,

И ручья говорящего сила почила, мертва.

Нет приюта для Бога нигде, ни дома, ни крыши,

И пророческий лавр больше в руках не цветёт».

Пало сердце царя, безнадёжные вести услышав,

Верный твой друг понял, что скоро умрёт.

Безутешно вниз он склонил лицо,

Признавая стихийных сил произвол,

«Победил ты, — молвил перед концом, —

Галилеянин», и навеки ушёл.

Твой мир, что для нас был открыт,

Где правили Временем руки Харит,

Сейчас заморожен ударом зимы,

Могильным ветром отравлены мы,

Отверстой пропасти слышен стон,

Пришёл век последний земли.

О отец наш, Пэан, Аполлон,

Палач и целитель, внемли!

II

За веком век безмолвны уста, лицо твоё скрыто,

Слепы глаза и робки слова тех, кто тебя любил,

Имя твоё невнятно, древних молитв языки забыты,

Царство чужого Бога ныне твой свет озарил.

Огнь, а не свет, ад вместо неба, псалмы — не пэаны

Полнят чистые души и сладкие губы певцов;

Весь мир повторяет ярости гимн и обмана,

Вместо гармонии Греков — вой Галилеи сынов.

Да, ты уже не тот, кем был ты для древних,

Что поклонялись тебе, славили мир твой и свой;

Им ты доверил сам силою слов сокровенных

Притягивать вниз небеса, делая землю святой.

Знай же — нас тени всегда окружают,

Даже когда кончается ночь,

И, солнца боясь, темнота уползает,

От лика рассвета несётся прочь.

Прошлое может вернуться снова —

Пусть отзвучало последнее слово —

Вновь кровь человека, как зверя,

На алтарь хлынет страха и веры,

Как баран, станет блеять он,

Как свинья, валяться в пыли;