Стихотворения из первого сборника - [5]

Шрифт
Интервал

Смертный мрак их собой одел, и греховные души пусты.
Ветер вяжет движения ног, о разгроме к ним вести пришли.
Как трясут бумаги листок — так стряхнут их с края земли.
Наточен, отточен клинок, и пушек разверзлось жерло,
Стал зрелым зеленый росток, и время для жатвы пришло.
Ты пожато, о время слов, и ветер дыханием стал:
Мертвые слышат тот зов, что в пропасти смертной вскричал.
Когда мрачный сокрыт лик луны, и невидимы звезд пути,
Корни неба обнажены, всюду блики — солнце, свети!
Там, где в море шквал бушевал, там стала гладью вода:
Это Бог знаменья нам дал, и дрожит от них пустота.
Там, где в ножнах томился меч, ржа царила, клинок покрыв,
Крик раздался — его не пресечь, человека горяч призыв:
«Двусторонний меч вонзи в плоть, пусть металл обагряет кровь;
В небе веет крылами Господь над скелетами мертвецов».

В саду[10]

(Напев Прованса)

Дай мне вздохнуть. Позволь побыть одной.
Пусть я продрогну от росы ночной.
Спят яблони, но их листва цветет,
Как лепестки, зажженные луной.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Прохладе трав доверься, как во сне,
Целуя нежно губы, щеки мне…
К тебе клонюсь… Так летний небосвод
К закату клонится, томясь в огне.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Пусть дольше длится наслажденья час,
Когда сознанье покидает нас.
Почувствуй, как слабеет пульса взлет,
Прильни ко мне, не размыкая глаз.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Лишь наслажденья гибельный покой
Не отнимай совсем, любимый мой.
Июньской розой поцелуй цветет,
Но даже он не радует порой.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Люби, пока не вздрогнул луч зари,
Над полнолуньем сердца воспарив.
Люби… Ведь скоро огненный восход,
Рассеет тени, сумрак покорив.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Но стынет кровь моя, как полынья,
Коль рвется жизнь из чаши бытия,
Ее поток лишь к смерти потечет.
Убив любовь, мы гибнем, знаю я.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Убей меня, коль суждено убить.
Дом создан. Камень незачем дробить.
И снова сок лоза не разольет.
Рисунок выткан… Пусть же рвется нить.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Убей, ведь мне погибнуть суждено,
Не отдавай другим твое вино,
И вырви наслажденье из тенет
Глубокой боли, жалящей давно.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Мечом иль поцелуем нежным. Да…
Прерви биенье жизни навсегда.
Любовь? Любила я. А жизнь не в счет.
Лишь наслажденья сном душа горда.
О боже, боже, скоро день взойдет.
Любимый мой, любовь и смерть, как сон.
Сильнее смерти нежности полон.
Целуй, пусть поцелуй меня убьет.
Любовь и смерть соединяет он.
О боже, боже, скоро день взойдет.

Посмертие

Подражание народным стихам

Четыре доски тяжелы как свинец.
Лишь гроб узнал, что сделал мертвец.
Первым проклятье сошло с языка
Могильной земле, что чертовски суха
Второе проклятье в голове родилось
Божьей работе, коей сгинуть пришлось.
Третье проклятье — холодным рукам,
Которые лента сплела на века.
Затем проклятье ногам он послал
Которые крепко саван связал.
«Владел я и золотом и серебром
И имя моё поминали добром,
В алых одеждах ходил и зелёных,
Макушку мою венчала корона;
Но недоступен стал мне мой мёд,
Теперь червями заполнен рот,
Уж не украсит волос мне венец,
Теперь я ничтожен, как нищий слепец,
Мышцы мои были толсты, сильны,
Теперь я как свечка саженной длины,
При жизни бока мои жиром заплыли,
Теперь же сухи, словно кучка пыли»,
Проговорила одна из досок:
«Что лучше — хлеб или мяса кусок?»
И вторая ответила ей:
«Мёд или вина пить веселей?»
Проговорила третья доска:
«Красное злато стоит ли волоска?»
Четвёртая верный нашла ответ:
«Все вещи равны, в них ценности нет».
Громко мертвец их вопрошал:
«Зеленую землю огонь запятнал?
Изрубили моих сыновей топором,
Пошло тело жены зверям на корм?
Дочку изжарили на сковороде,
Строят виселицу для верных людей?»
Доски ему отвечали хором:
«Разум твой переполнен вздором,
У твоей жены золотая кровать,
Жемчужною нитью блестят кружева,
Твои сыновья одеты в шелка,
И мягок и бел плаща рукав,
Новая юбка у дочки твоей,
Голубая тесьма полюбилась ей,
Перчатки и кольца носят слуги твои,
Такие подарки достойны любви».
Снова мертвец у них вопросил:
«Какие дары нам Бог посулил?».
Четыре доски отвечают скорей:
«Плоть, что накормит адских червей!»

Стихотворения из сборников «Предрассветные песни» и «DIRAE»

Стража в ночи

1. Стражник, что там в ночи?
— Буря, и ливень, и гром,
Тьма обступила кругом,
Стражи огни не видны,
Дым от пожарищ горчит.
Арка дворца, а за ней
Лорды растленной страны
Топчут ногами детей.
2. Мудрый, что там в ночи?
— Волен и мрачен, я встал
Ночью у моря, и вал
Грозно ревет, мутит ил..
Молнией сбитый, кричит,
Жизнь отдавая, тиран.
Жертвы встают из могил,
Шанс отомстить мертвым дан.
3. Мертвые, что там в ночи?
— Плаха, и меч, и топор,
Пытка и страх, приговор;
Тех, кто сражался до нас,
Валят в ров, как кирпичи.
Но не хотим умолять!
Чтоб свет свободы не гас,
Жизнь мы готовы отдать.
4. Плакальщик, что там в ночи?
— Мы до рассвета всю ночь
Плачем, не в силах помочь.
Кто нам вернет сыновей?
Коршуны, враны, сычи,
Пасти волков, злобных псов,
Нам принесите скорей
Павших за правду сынов.
5. Что там, политик, в ночи?
— Ночь солидарна со мной.
Золото, власть и разбой
Благом сочтут в свете ламп.
Лги, извивайся, ловчи,
Жалко ль бумагу марать?
Минет угроза — словам
Клятвы позволь заболтать.

Еще от автора Алджернон Чарлз Суинберн
Аталанта в Калидоне

Наиболее известная трагедия Алджернона Чарлза Суинберна в переводе Эдуарда Ермакова. В основе сюжета — древнегреческие мифы (Калидонская охота).


Розамунда, королева Ломбардии

Драма «Розамунда» воскрешает события темной эпохи «переселения народов». Месть, ради которой готовы поступиться всем и всеми…Перевод Эдуарда Ермакова.


Эрехтей

Перевод Эдуарда Ермакова трагедии А.Суинберна «Эрехтей» (1876 г), созданной на сюжет из мифологической истории Афин.


Ave Atque Vale

Это стихотворение было создано в 1868 году, когда Суинберн узнал о кончине французского поэта Ш.Бодлера. Наполнено реминисценциями на стихи Бодлера и образами эллинских мифов.Перевод Эдуарда Ермакова.