Стихотворения - [2]

И увидел он море

С тёмным хребтом, обвивавшее кольцами землю.

Увидел он звёздный дым в черноте, грибы пустого леса, выпускающие облака спор, вирус Бога.

И вздрогнул он от ужаса Творения.

В ужасных видениях

Он увидел башмак без подошвы, промоченный ливнем,

Лежащий в болоте.

И мусорный бак с проржавевшим прохудившимся дном,

Игрушка для ветра, валялся в грязи.

И пальто в тёмном шкафу в безмолвной комнате в безмолвном доме,

И лицо с огоньком сигареты меж закатным окном и золой очага.

Рядом с лицом — неподвижно рука.

Рядом с рукою — чашка.

Ворон мигнул. Мигнул. Ничто не исчезло.

Он уставился на улики.

Ничто от него не укрылось. (Ничто не могло.)

Тот миг

Когда пистолет с синеватым дымком из ствола

Взяли

Словно из пепельницы сигарету

И последнее оставшееся в мире лицо

Лежало разбитым

В расслабленных — всё равно уже поздно — руках

И деревья закрылись навеки

И дороги закрылись навеки

И тело лежало на гравии

Заброшенного мира

Среди заброшенных зданий

В вечной власти бесконечности

Ворону пришлось заняться поисками пищи.

Ворон слышит стук Судьбы в двери

Ворон взглянул на мир, взгромоздившийся горами.

Взглянул на небеса, разлетающиеся

За все границы.

Взглянул себе под ноги на ручеёк,

Урчащий вспомогательным мотором,

Подключённым к бесконечному двигателю.

Он представил себе всю инженерию

Сборки, ремонта и обслуживания —

И ощутил беспомощность.

Он сорвал травинки и уставился на них

В ожидании первых инструкций.

Он изучил камень из ручья.

Нашёл мёртвого крота, медленно расчленил его

И взирал на останки, ощущая беспомощность.

Он бродил и бродил,

Позволяя прозрачным звёздным пространствам

Фальшиво гудеть в ушах.

Но пророчество внутри него, словно гримаса,

Твердило Я ИЗМЕРЮ ВСЁ ЭТО И ВСЕМ ЗАВЛАДЕЮ

И ОКАЖУСЬ ВНУТРИ ВСЕГО

СЛОВНО ВНУТРИ СОБСТВЕННОГО СМЕХА

И НЕ БУДУ ПЯЛИТЬСЯ НА НЕГО СКВОЗЬ СТЕНУ

ХОЛОДНОГО ИЗОЛЯТОРА МОИХ ГЛАЗ

ИЗ ПОДЗЕМНОЙ ТЕМНИЦЫ КРОВАВОЙ ЧЕРНОТЫ —

Пророчество жило внутри него стальной пружиной,

Медленно расправлявшей роковые нити.

Ворон Тиранозавр

Создание дрожало голосами —

Целый кортеж

Оплакивания и причитаний

Ворон всё слышал и глядел вокруг с испугом.

Тело стрижа пролетело мимо

Пульсируя

Насекомыми

И их страданиями, всем съеденным.

Тело кота корчилось

Затыкая

Тоннель

Грядущих смертных мук, печалью на печали.

И пёс оказался раздутым мешком

Со всеми смертями для мяса его и костей, что он проглотил.

Он не смог переварить их вопящие окончания.

Его бесформенный крик стал передозом этих голосов.

Даже человек был ходячей

Бойней

Невинных —

Его мозг сжигал их протестующие крики.

Ворон подумал: "Увы

Увы так может я должен

Прекратить жрать

И попытаться стать светом?"

Но глаз его узрел личинку. И голова его, дёрнувшись, клюнула.

И он прислушался

И он услышал

Рыдания

Личинки личинки Он клюнул он клюнул

Рыдания

Рыдания

Рыдая он шёл и клевал

Отсюда появился круглый

глаз

глухое

ухо.

Рассказ Ворона о битве

И вот разразилась ужасная битва.

И шум был столь силён,

Что достигал всех мыслимых пределов шума.

И крики были выше, и стоны глубже,

Чем ухо может вынести.

Лопались барабанные перепонки, и даже стены

Рушились, пытаясь спастись от шума.

Всё сущее с боями прорывалось

Сквозь рвущую на части глухоту,

Как сквозь поток в мрачной пещере.

Патроны громыхали по заданному плану,

Пальцы продолжали свою работу,

С наслаждением подчиняясь приказам.

Нетронутые глаза наполнялись смертью.

Пули прокладывали путь

В комьях камней, земли и кожи,

В кишках, блокнотах, мозгах, волосах, зубах,

Подчиняясь закону Вселенной.

И рты кричали "Мама",

Попавшись в ловушку расчётов,

Теоремы разрывали людей пополам,

Сузившиеся от шока глаза смотрели, как кровь

Хлещет словно из водопровода

В межзвёздные промежутки.

Лица падали прямо в глину,

Словно лепя посмертные маски,

Зная, что даже на поверхности солнца

Они не узнали бы больше, чем здесь.

Реальность давала уроки

Странной смеси писания и физики:

Скажем, тут мозги в руках,

А там ноги на верхушке дерева.

Спасения не было, кроме как в смерти.

Но всё продолжалось — и пережило

Много молитв, много точных часов,

Много тел в великолепной форме,

Пока не закончились боеприпасы,

Не навалилась страшная усталость

И оставшееся не оглянулось на оставшееся.

Тогда все зарыдали,

Или сели, не в силах рыдать,

Или легли, слишком изранены, чтобы рыдать.

И когда дым рассеялся, стало ясно,

Что такое часто случалось раньше

И ещё часто случится в будущем,

И случается очень легко:

Кости слишком похожи на рейки и хворостины

Кровь слишком похожа на воду

Крики слишком похожи на тишину

Ужасные гримасы слишком похожи на следы в грязи

И выстрелить кому-то в грудь

Всё равно что чиркнуть спичкой

Всё равно что загнать в лузу бильярдный шар

Всё равно что порвать счёт в клочки

Разнести целый мир вдребезги

Всё равно что хлопнуть дверью

Всё равно что плюхнуться в кресло

Измождённым от ярости

Всё равно что самому разлететься на кусочки

Что случалось слишком часто

И практически без последствий.

Так что выжившие остались.

И земля, и небо остались.

Все повинились.

Ни лист не шелохнулся, никто не улыбнулся.

Чёрное Чудовище

Где Чёрное Чудовище?

Ворон, словно сыч, покрутил головой.

Где Чёрное Чудовище?

Ворон устроил засаду в кровати.

Где Чёрное Чудовище?

Ворон уселся на стуле и начал рассказывать байки о Чёрном Чудовище.