Стихотворения (2) - [3]
Колпачок свой снимет - прощаясь с поляной
Миг - и откланялся День-Жонглер.
x x x
Держа в руке бесценный камень
Заснула без забот.
Болтливый ветер - жаркий полдень
Казалось - время ждет.
Что пальцы честные корить мне?
Пропал! По чьей вине?
Лишь аметистовая память
Одна - осталась мне.
x x x
У света есть один наклон.
Припав к снегам устало
Он давит - словно тяжкий Груз
Соборного Хорала.
Небесной Раной наградит
Но ни рубца - ни крови
И только сдвинется шкала
Значений (и условий.
Отчаяньем запечатлен
Кому он подневолен?
Он - словно царственная скорбь
Которой воздух болен.
Придет
И слушает Ландшафт
И тень дохнуть не смеет.
Уйдет - как бы Пространством
Отгородилась Смерть.
x x x
Милый - прочти - как другие
Мужались - чтобы нам выстоять
Чем поступились они
Чтоб мы одолели страх
Сколько раз - на смерть
Шли свидетели Истины
Чтобы слабым помочь
В самых дальних веках!
Прочти - как сияла вера
Над вязанками хвороста
Как река не могла утопить
Песнопения звук величавый
Когда имена мужчин
И женщин - избранниц небес
Со страниц старательной хроники
Уходили - в летопись славы!
x x x
Это Желтого моря заводи
Побережье огненных стай.
Где родина моря - куда оно прядает
Знает только Закат.
Это - тайна тайн.
Груз доставлен:
Пурпур и золото
Опаловые тюки - горой.
Паруса разгорятся на горизонте
И - опалясь - нырнут с головой.
x x x
Друзей тенистых в знойный день
Найти не мудрено
Но кто несет тебе тепло
В час Мысли ледяной?
Кисейная душа дрожит
Чуть пробежит струя
Но если твердое Сукно
Прочней - чем Кисея
Кого винить? Прядильщика?
О - пряжи трудный жгут!
Ковры для райского села
Так неприметно ткут.
x x x
Я - Никто. А ты - ты кто?
Может быть - тоже - Никто?
Тогда нас двое. Молчок!
Чего доброго - выдворят нас за порог.
Как уныло - быть кем-нибудь
И - весь июнь напролет
Лягушкой имя свое выкликать
К восторгу местных болот.
x x x
Это - как Свет
Радость всех времен
Как пчелиный напев
Модой не заклеймен.
Это - как лесам
По секрету - Ветер
Слова ни одного
Но как бьется ветвь!
Это - как Восход
Лучшее - после.
Вечности часы
Прозвенят Полдень.
x x x
Одной мне не быть ни на миг
Круг гостей так велик
Но кто и откуда проник
Загадка зашла в тупик.
Ни мантий у них - ни имен
Ни титулов - ни знамен
Без адреса - где-то дом
Словно гнездится гном.
Приход их легко узнать
В душе подается Знак
Но уход не слышен никак
Их никогда не прогнать,
x x x
Допустим - Земля коротка
Всем верховодит тоска
И многие - в тисках
Но что из того?
Допустим - каждый умрет
Крепок Жизни заряд
Еще сильнее - Распад ~
Но что из того?
Допустим - в райских селеньях
Все разрешит сомненья
Новое уравненье
Но что из того?
x x x
Душа изберет сама свое Общество
И замкнет затвор.
В ее божественное Содружество
Не войти с этих пор.
Напрасно - будут ждать колесницы
У тесных ворот.
Напрасно - на голых досках - колени
Преклонит король.
Порою она всей пространной нации
Одного предпочтет
И закроет - все клапаны вниманья
Словно гранит.
x x x
Он сеет - сквозь свинцовое сито
Припудрит лес и овраг
Он алебастром загладит
Морщины сельских дорог.
Он вылепит плоское Лицо
Из равнин и холмов
Невозмутимый Лоб - от востока
И до востока вновь.
Он каждую ветхую изгородь
Обернет мохнатым руном
Накинет небесную Вуаль
На темный бурелом
На ствол - на стог - на стебель.
Засыплет слоем слюды
Акры сухих суставов
Отшумевшей жатвы следы
Он столбы в кружева оденет
И вдруг прикорнул - затих.
Мастера его скроются - легче видений
Словно нет и не было их.
x x x
Я знаю - как оно взошло
Плетенье пестрых лент
Шпиль в аметистах плавал
Боболинк запел
Весть побежала - Белкой
Гора сняла чепец
Тогда шепнула я себе
"Солнце? Наконец!"
Но как зашло оно - когда?
Спешит - покинув класс
Шафранных сорванцов гурьба
Пурпурный перелаз.
Учитель в сером вышел вслед
На опустевший двор
Ворота Вечера закрыл
И опустил затвор.
x x x
Нас пленяет Стеклярус
Но до Жемчуга дорастешь
И прощай - Стеклярус!
А ведь как на Жемчуг похож.
Наши новые руки
Отработали каждый прием
Ювелирной тактики
В детских играх с Песком.
x x x
Ведь я просила хоть грош
А в смущенную руку мою
Незнакомец бросил целое царство
И - как столб - я стою.
Ведь я молила Восток:
"Чуть-чуть Рассвет приоткрой!"
А он взорвал пурпурные дамбы
И меня затопил Зарей.
x x x
Я на пуантах танцевать
Науки не прошла
Но иногда веселья дух
Так во мне крылат
Что - знай балета я азы
Вся Труппа - побелев
Глядела бы на мой полет
А приму душит гнев.
Пусть в дымке газа и в цветах
Я к рампе не скольжу
Пусть ножку в воздухе - легко
Как Птица - не держу
Пусть в пируэте не верчусь
Чтоб ветер в пену сбить
Пока меня не сдует прочь
Неистовое "бис"
И пусть никто не знает
Афиши не галдят
Но танцем полон мой Театр
Идет гала-спектакль.
x x x
После сильной боли ты словно в гостях.
Нервы - как надгробья - церемонно сидят.
Сердце спросит вчуже: "Да было ли это?
Но когда? Вчера? До начала света?"
Ноги механически бродят - без роздыху
По Земле - по Воздуху
В Пустоте?
Одеревенели - не разобраться
Отгороженность камня - довольство кварца.
Это час свинца
Если выживешь - вспомнится
Как про снег вспоминают погибавшие люди
Холод - оцепенение! Будь - что будет!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Генри Лонгфелло, Уолт Уитмен, Эмили Дикинсон, каждый по-своему, воплотили в поэтическом творчестве грани сознания своего современника — американца XIX века. Наследие каждого из них, став вехой на путях американской культуры, а тем самым культуры мировой, и в наши дни продолжает оставаться живой поэзией.Перевод И. Бунина, К. Чуковского, Б. Слуцкого, А. Старостина, И. Кашкина, А. Сергеева, С. Маршака, Р. Сефа, М. Зенкевича, Н. Банникова, В. Левика, М. Алигер, В. Марковой, И. Лихачева.Вступительная статья Е. Осеневой.Примечания И.
Эмили Дикинсон (1831–1886) родилась в Амхерсте (штат Массачусетс) и прожила там недлинную и малоприметную жизнь. Написав около двух тысяч стихотворений и великое множество писем, она осталась не замеченной и не узнанной современниками. Только XX век смог распознать в ней гениального поэта, но сравнить её по-прежнему не с кем.На русский язык стихи Э. Дикинсон начала переводить Вера Маркова. С тех пор к ним обращались уже многие переводчики. Переводы Татьяны Стамовой отдельной книгой выходят впервые.
Читателю предлагаются новые переводы Эмили Дикинсон. Чем вызвано их появление? Очевидно, что существующих на русском языке переводов мало. Громадную работу по знакомству русскоязычного читателя с поэзией Э. Дикинсон выполнила В. Н. Маркова. Ее слух, отточенный переводами японских хокку, позволил ей сделать колоссальный шаг в сторону Дикинсон по сравнению с робкими, многословными и малочисленными попытками предшественников. Работа В. Н. Марковой стала пробным камнем для последующих переводчиков. Тем не менее переведена все еще малая часть наследия Эмили и вовсе нет переводов ее писем, которые сами по себе поэзия.Представляемая подборка почти полностью совпадает с опубликованными в билингве "Американская поэзия в русских переводах", М., Радуга, 1983.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ДИКИНСОН (Dickinson), Эмили Элизабет (10.XII.1830, Амхерст, — 15.V.1886, там же) — амер. поэтесса. Окончила жен. колледж. С 1854 жила в добровольном затворничестве в Амхерсте. Трагич. любовь наложила отпечаток на ее творчество. Написала ок. 2000 коротких стихотворений, из к-рых при ее жизни было напечатано лишь три-четыре. Завещала уничтожить свой архив, но в 1890 вышла 1-я кн. стихов Д. Она писала на «вечные» темы жизни и смерти, любви и природы, сочетая пуритан. религ. мистицизм с богоборчеством. Для лирики Д. характерны изощренный психологизм, метафоричность.