Стихи - [37]

 песен нет таких и лилий.

 Хрусталей нет, чтоб закрыли

 серебром кровавость розы.

 Нет,

 не хочу ее я видеть!

 III

 ПРИСУТСТВУЮЩЕЕ ТЕЛО

 Камень - это лоб, где стонут сонмы сновидений

 без змеистых вод, без льдистых мрачных кипарисов.

 Камень - как спина, что носит вечным грузом время,

 и деревья слез, и ленты млечные созвездий.

 Серые дожди сбегают торопливо к рекам,

 изрешеченные руки нежно поднимая,

 чтоб дорогой не поймал их камень распростертый,

 не сломал их членов хрупких, не впитал их крови!

 Камень жадно собирает семена и капли,

 ласточек костяк летучий и скелеты волчьи;

 он не даст певучих звуков, пламени, кристаллов,

 он дает одни арены, серые арены.

 Благородный наш Игнасьо распростерт на камне.

 Он скончался. Что с ним стало? На лицо взгляните:

 словно смерть его натерла бледно-желтой серой,

 голова его темнеет, как у минотавра.

 Он скончался. Дождь проникнул

 в рот его открытый.

 Вылетел из сжатых легких воздух, как безумный,

 а любовь его, питаясь снежными слезами,

 греется в лазури горной отдаленных пастбищ.

 Что там шепчут? Здесь почило тленье и

 безмолвье,

 перед нами только тело в тяжком испаренье.

 Прежде в этой четкой форме соловьи звучали,

 а теперь она покрыта синью дыр бездонных.

 Кто наморщил саван? Лживы все слова и речи,

 здесь, в углу, никто не плачет, не заводит песни,

 шпорами коня не колет и змеи не гонит.

 Я хочу увидеть взглядом широко открытым

 пред собою это тело, только не в покое.

 Я хочу людей увидеть с голосом, как трубы,

 укрощающих уздою лошадей и реки;

 я хочу людей увидеть с костяком звенящим

 и с певучим ртом, где солнце искрится кремнями.

 Здесь хочу я их увидеть. Перед этим камнем.

 Перед этим торсом бледным с торсом перебитым.

 Я хочу, чтоб эти люди указали выход

 для Игнасьо-паладина, связанного смертью.

 Пусть укажут эти люди плач такой широкий,

 чтоб он тек в туманах нежных светлою рекою,

 чтоб без бычьего пыхтенья яростно-двойного

 по реке той плыл Игнасьо охладелым телом.

 Чтоб река та затерялась на арене круглой,

 на луне, что притворилась светлым,кротким

 агнцем;

 чтоб река исчезла в ночи рыбьего безмолвья,

 затерялась в белой чаще дымов отвердевших.

 Нет, лица его платками вы не закрывайте,

 чтобы не привык он к смерти,в нем самом

 сокрытой.

 Спи, Игнасьо, и не чувствуй жаркого мычанья.

 Мчись, лети, покойся с миром. Так умрет и море.

 IV

 ОТСУТСТВУЮЩАЯ ДУША

 Ты чужд быку, смоковнице, и коням,

 и муравьям у твоего порога.

 Тебя не знает вечер и ребенок, -

 ушел ты навсегда, навеки умер.

 Ты чужд хребту иссеченному камня,

 атласу черному, в котором тлеешь.

 Ты чужд своим немым воспоминаньям, -

 ушел ты навсегда, навеки умер.

 Придет к нам осень с гроздьями тумана,

 улитками и снежными горами.

 Никто в твой взор не взглянет

 светлым взором, -

 ушел ты навсегда, навеки умер.

 Да, потому что ты навеки умер,

 как мертвые, оставившие землю,

 как мертвые, которых забывают

 средь кучи мусора и псов издохших.

 Пусть чужд ты всем. Тебя я воспеваю.

 Я сохраню твой мужественный облик,

 и зрелость опыта, и жадность к смерти,

 вкус терпкий губ твоих и привкус грусти

 в веселой смелости твоих порывов.

 Родится ли когда иль не родится

 с судьбой такою бурной андалузец?

 О красоте твоей пою со стоном,

 и грустно шелестит в оливах ветер.

 ---------------------------------------------

 Федерико Гарсиа Лорка

 Федерико Гарсиа Лорка

 Шесть стихотворений по-галисийски

 1935

Перевод Ф. Кельина

 * Мадригал городу Сантьяго

 * Романс Пречистой Девы и ее ладьи

 * Песня о маленьком рассыльном

 * Ноктюрн маленького утопленника

 * Колыбельная песня Росалии Кастро, усопшей

 * Пляшет луна в Сантьяго

 МАДРИГАЛ ГОРОДУ САНТЬЯГО

 Дождик идет в Сантьяго,

 сердце любовью полно.

 Белой камелией в небе

 светится солнца пятно.

 Дожлик идет в Сантьяго:

 ночи такие темны.

 Трав серебро и грезы

 лик закрывают луны.

 Видишь, на камни улиц

 падает тонкий хрусталь.

 Видишь, как шлет тебе море

 с ветром и мглу и печаль.

 Шлет их тебе твое море,

 солнцем Сантьяго забыт;

 только с утра в моем сердце

 капля дождя звенит.

 РОМАНС ПРЕЧИСТОЙ ДЕВЫ И ЕЕ ЛАДЬИ

 Это праздник, праздник ночью,

 праздник маленькой Пречистой

 и ее ладьи!

 Дева росту небольшого,

 серебром блестит корона,

 племенных быков четверка

 впряжена в ее повозку.

 А стеклянные голубки

 дождь несли с собою в горы,

 сквозь туманы сонм усопших

 устремился в тесный город.

 О Пречистая! Ты лаской

 кроткий взор согрей коровий,

 убери цветами плащ свой,

 сняв их с савана усопшей.

 Над Галисией высоко

 в небесах восходят зори,

 и Пречистая дорогу

 направляет в дом свой, к морю.

 Это праздник, праздник ночью,

 праздник маленькой Пречистой

 и ее падьи!

 ПЕСНЯ О МАЛЕНЬКОМ РАССЫЛЬНОМ

 В Буэнос-Айресе есть волынка,

 та волынка над рекой Ла-Платой.

 Норд на ней играет, влажным

 серым ртом к ней прикасаясь.

 Бедный парень Рамон де Сисмунди!

 Там, на улице Эсмеральды,

 грязь, и весь он испачкан грязью,

 пылью ящиков и прилавков.

 Вдоль по улицам бесконечным,

 по зеленому берегу пампы

 той порой галисийцы гуляли,

 о долинах нездешних вздыхая.

 Бедный парень Рамон ле Сисмунди!

 Он в волнах услыхал муиньейру,

 между тем как пасла его память

 семь быков луны туманной.

 Шел по берегу он речному,

 шел по берегу он Ла-Платы,