Стихи - [27]
уходит верхом на муле.
Напрасно вдогонку стрелы
нубийцы со стен метнули.
Забили в четыре эха
полков голубые луны.
И ножницы взял Давид -
и срезал на арфе струны.
---------------------------------------------
Федерико Гарсиа Лорка
Федерико Гарсиа Лорка
Поэт в Нью-Йорке
1929 - 1930
* Стихи об одиночестве в Колумбийском университете.
o Возвращение с прогулки. Перевод С. Гончаренко
o 1910 (Интермедия). Перевод А. Гелескула
o История и круговорот трех друзей. Перевод А. Гелескула
* Негры.
o Нрав и рай негров. Перевод А. Гелескула
o Ода королю Гарлема. Перевод Ю. Мориц
o Покинутая церковь (Баллада о великой войне). Перевод А. Гелескула
* Улицы и сны.
o Пляска смерти. Перевод Инны Тыняновой
o Панорама толпы, которую рвет (Сумерки Кони-Айленд). Перевод А.
Гелескула
o Город в бессонице (Ноктюрн Бруклинского моста). Перевод А.
Гелескула
o Слепая панорама Нью-Йорка. Перевод А. Гелескула
o Рождество. Перевод А. Гелескула
o Заря. Перевод А. Гелескула
* Стихи озера Эдем-Милс.
o Двойная поэма озера Эдем. Перевод Ю. Мориц
o Живое небо. Перевод А. Гелескула
* На ферме. Перевод А. Гелескула
o Малыш Стэнтон.
o Корова.
o Девочка, утонувшая в колодце. (Гранада и Ньюбург)
* Введение в смерть. Перевод А. Гелескула
o Маленькая бесконечная поэма.
o Ноктюрн пустоты.
o Пространство с двумя могилами и ассирийской собакой.
o Руина.
o Земля и луна.
* Возвращение в город.
o Нью-Йорк (Описание и обвинение). Перевод Инны Тыняновой
o Иудейское кладбище. Перевод Ю. Мориц
o "Луна наконец запнулась о белый косяк табуна..." Перевод А.
Гелескула
* Бегство из Нью-Йорка. Перевод А. Гелескула
o Маленький венский вальс.
o Вальс на ветвях.
* Поэт приезжает в Гавану. Перевод А. Гелескула
o Сон кубинских негров.
СТИХИ ОБ ОДИНОЧЕСТВЕ В КОЛУМБИЙСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ
ВОЗВРАЩЕНИЕ С ПРОГУЛКИ
Я в этом городе раздавлен небесами.
И здесь, на улицах с повадками змеи,
где ввысь растет кристаллом косный камень,
пусть отрастают волосы мои.
Немое дерево с культями чахлых веток,
ребенок, бледный белизной яйца,
лохмотья луж на башмаках, и этот
беззвучный вопль разбитого лица,
тоска, сжимающая душу обручами,
и мотылек в чернильнице моей...
И, сотню лиц сменивший за сто дней, -
я сам, раздавленный чужими небесами.
1910
(Интермедия)
Те глаза мои девятьсот десятого года
еще не видали ни похоронных шествий,
ни поминальных пиршеств, после которых
плачут,
ни сутулых сердец, на морского конька похожих.
Те глаза мои девятьсот десятого года
видели белую стену, у которой мочились дети,
морду быка да порою - гриб ядовитый
и по углам, разрисованным смутной луною,
дольки сухого лимона в четкой тени бутылок.
Те глаза мои все еще бродят по конским холкам,
по ковчегу, в котором уснула Святая Роза,
по крышам любви, где заломлены свежие руки,
по заглохшему саду, где коты поедают лягушек.
Чердаки, где седая пыль лепит мох и лица,
сундуки, где шуршит молчанье сушеных раков,
уголки, где столкнулся сон со своею явью.
Там остались и те глаза.
Я не знаю ответов. Я видел, что все в этом мире
искало свой путь и в конце пустоту находило.
В нелюдимых ветрах - заунывность пустого
пространства,
а в глазах моих - толпы одетых,
но нет под одеждами тел!
ИСТОРИЯ И КРУГОВОРОТ ТРЕХ ДРУЗЕЙ
Эмилио,
Энрике
и Лоренсо.
Все трое леденели:
Энрике - от безвыходной постели,
Эмилио - от взглядов и падений,
Лоренсо - от ярма трущобных академий.
Эмилио,
Энрике
и Лоренсо.
Втроем они сгорали:
Лоренсо - от огней в игорном зале,
Эмилио - от крови и от игольной стали,
Энрике - от поминок и фотографий
в стареньком журнале.
И всех похоронили:
Лоренсо - в лоне Флоры,
Эмилио - в недопитом стакане,
Энрике - в море, в пустоглазой птиие,
в засохшем таракане.
Один,
второй
и третий.
Из рук моих уплывшие виденья -
китайские фарфоровые горы,
три белоконных тени,
три снежных дали в окнах голубятен,
где топчет кочет стайку лунных пятен.
Эмилио,
Энрике
и Лоренсо.
Три мумии
с мощами мух осенних,
с чернильницей, запакощенной псами,
и ветром ледяным, который стелет
снега над материнскими сердцами, -
втроем у голубых развалин рая,
где пьют бродяги, смертью заедая.
Я видел, как вы плакали и пели
и как исчезли следом,
развеялись
в яичной скорлупе,
в ночи с ее прокуренным скелетом,
в моей тоске среди осколков лунной кости,
в моем веселье, с пыткой схожем,
в моей душе, завороженной голубями,
в моей безлюдной смерти
с единственным запнувшимся прохожим.
Пять лун я заколол над заводью арены -
и пили веера волну рукоплесканий.
Теплело молоко у рожениц - и розы
их белую тоску вбирали лепестками,
Эмилио,
Энрике
и Лоренсо.
Безжалостна Диана,
но груди у нее воздушны и высоки.
То кровь оленья поит белый камень,
то вдруг оленьи сны проглянут в конском оке.
Но хрустнули обломками жемчужин
скорлупки чистой формы -
и я понял,
что я приговорен и безоружен.
Обшарили все церкви, все кладбища и клубы,
искали в бочках, рыскали в подвале,
разбили три скелета, чтоб выковырять золотые зубы.
Меня не отыскали.
Не отыскали?
Нет. Не отыскали.
Но помнят, как последняя луна
вверх по реке покочевала льдиной
и море - в тот же миг - по именам
припомнило все жертвы до единой.
Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.
«Я написал „Чудесную башмачницу“ в 1926 г… – рассказывал Федерико Гарсиа Лорка в одно из интервью. – …Тревожные письма, которые я получал из Парижа от моих друзей, ведущих прекрасную и горькую борьбу с абстрактным искусством, побудили меня в качестве реакции сочинить эту почти вульгарную в своей непосредственной реальности сказку, которую должна пронизывать невидимая струйка поэзии». В том же интервью он охарактеризовал свою пьесу как «простой фарс в строго традиционном стиле, рисующий женский нрав, нрав всех женщин, и в то же время это написанная в мягких тонах притча о человеческой душе».
Как рассказывают родственники поэта, сюжет этой пьесы навеян воспоминаниями детства: дом женщины, послужившей прототипом Бернарды Альбы, стоял по соседству с домом родителей Гарсиа Лорки в селении Аскероса, и события, происходящие в пьесе, имели место в действительности. Драма о судьбе женщин в испанских селеньях была закончена в июне 1936 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мариана (Марьяна) Пинеда – реальная историческая фигура, героиня освободительной борьбы, возродившейся в Испании под конец так называемого «черного десятилетия», которое наступило за подавлением революции 1820–1823 гг. Проживая в Гранаде, она помогла бежать из тюрьмы своему двоюродному брату Федерико Альваресу де Сотомайор, приговоренному к смертной казни, и по поручению деятелей, готовивших восстание против правительства Фердинанда VII, вышила знамя с девизов «Закон, Свобода, Равенство». Немногочисленные повстанцы, выступившие на юге Испании, были разгромлены, а революционный эмигранты не сумели вовремя прийти им на помощь.
Пьеса впервые поставлена труппой Маргариты Ксиргу в декабре 1935 года в Барселоне. По свидетельству брата Гарсиа Лорки, Франсиско, поэт заявлял: «Если зритель „Доньи Роситы“ не будет знать, плакать ему или смеяться, я восприму это как большой успех».