Стертый мальчик - [25]
Я потерял счет времени. Я бессмысленно глядел на бледную полоску от часов на запястье. Слова Смида безостановочно бежали одно за другим, и вскоре косые солнечные лучи заполнили комнату, исполосовав ковер. Смид кружил возле нас, минуя световые линии. Мне вспомнилось, как в детстве мы с друзьями играли после службы: один неверный шаг, и ты мертв, разжижен лавой; одна ошибка, и тебе остается только отойти в сторонку и смотреть, как играют другие. Я подставил ногу под солнечный луч, и пластмассовые концы шнурков на моих ботинках засверкали. Если бы все было так просто.
Справочник давил на колени, а НП словно прожигал дыру в моем бедре. Научусь ли я в конце концов, подобно старожилам, беззаботно говорить о том, что до смерти меня пугает? Возможно, все рассказав, я изменюсь к лучшему. Я прочел пример нравственного перечня в справочнике, и меня поразил язык, которым описывался сексуальный грех, – язык терапевтический, сглаживающий любое утверждение, сводящий его до некой неопределенности, нереальности. Ложный образ говорящего обращается в ничто, стерев все особенности личности; остаются лишь чистое покаяние и духовное исцеление.
Так я чувствовал себя несколько дней назад, когда закончил генограмму. Поднявшись на ноги, я подумал: «А вот и они», – словно передо мной выстроились все мои родственники с единственной целью – обозначить мое место в ЛД. Странно, но впервые в присутствии родни я чувствовал себя как дома. Родственники безобидно глазели на меня с узора на берберском ковре, окруженные пометками грехов и лишенные права голоса. И хотя орфография хромала, образец НП обещал все то же: жизнь с Богом, возвращение в чистую догреховную сущность, «духовное пробуждение», обещанное двенадцатым шагом программы при условии, что мы останемся в ЛД до тех пор, пока суета окружающего мира сначала не потускнеет, а потом не исчезнет. Пример нравственного перечня звучал словно послание из иного мира:
Я специально знакомился с человеком, а потом использовал его и манипулировал им, чтобы он излечил меня от боли. Я фантазировал, чтобы избежать реальности, но, когда фантазия заканчивалась, реальность оказывалась еще болезненней. Я верил, что он предложит мне надежду и свободу, но столкнулся лишь с виной, осуждением и безнадежностью. Я лгал о своих прегрешениях родным и друзьям, пытался скрыться от правды. Страдания мои стали невыносимы, я больше не управлял собственной жизнью. Я поверил лжи, что я бесполезен, безнадежен и что у меня нет будущего. Я отверг людей, которые могли помочь мне, и принял все, что причиняло мне боль.
– Что ж, давайте начнем с вас, – сказал Смид, указывая на С., которая сидела слева с краю. – Но для начала напомню несколько основных правил. Ничего недозволенного. Уважайте слушателей. Не идеализируйте, не обосновывайте и не принижайте то, что с вами случилось и что вы чувствовали. – Перечисляя правила, он медленно разжимал по одному пальцу, пока не раскрыл бледную ладонь целиком.
В кухне позади меня стало тихо, и зал наполнился звуками приглушенного дыхания. Солнечный свет так ярко освещал ковер, что казалось, он вот-вот зашипит.
С. встала и направилась в центр зала. Сегодня она была в джинсовой юбке, ненакрашенная, со стянутыми во вьющийся хвостик волосами и напоминала меннонитку[6], из тех, что продают пирожные и выпечку в небольших лавках по всему Арканзасу.
– Началось это с поцелуя, – сказала она. – Не хочу вдаваться в подробности, но именно так это началось. Я считала поцелуй невинным, но ошиблась.
Краем глаза я посмотрел на Д. В ответ он улыбнулся. «Будь наготове», – говорила его улыбка.
– Я делала… отвратительные вещи, – продолжала С. Смятый листок бумаги, с которого она читала, подрагивал в ее руках. – Мне было очень стыдно. Я знала, что Господь разочаровался во мне… Нет, больше чем разочаровался, ведь я отвернулась от него. Я вступила в греховные отношения с девушкой. Это отвратительно. Оглядываясь в прошлое, я сознаю, насколько отвратительно это было.
С. опустила взгляд на юбку и закрыла глаза.
– Смелее, – сказал Смид.
– Поэтому… поэтому… – Она по-прежнему не открывала глаз. – Думаю, поэтому я дошла до… собаки.
Слово «собака» прозвучало как проклятье, как что-то, что годами кипело у нее внутри.
С. зачитала раздел «Последствия» из своего нравственного перечня, за которым шел абзац под названием «Изменения».
– Я хочу измениться. Я устала чувствовать пустоту внутри.
НП был построен так, чтобы в конечном счете привести автора к искуплению. Дальнейший ее рассказ был незамысловат, со стандартными фразами в каждом разделе. Она произносила эти фразы с гордостью, которой не было несколько минут назад, в начале ее речи.
«Усилия»: «Я учусь полагаться на Господа, верить в его милость».
«Задачи»: «Я хочу читать Библию каждый день, прислушиваться к голосу Господа».
«Благословение»: «Теперь я вижу, сколько любви мне было даровано, каким благословением Господь наградил меня. Я вижу, как неблагодарна была в прошлом».
«Практическое применение»:
Эта автобиография, в которой рассказано, как по настоянию родителей автор попал в христианскую организацию «Любовь в действии», где обещали «вылечить» его гомосексуальность. Здесь больше семейной истории, чем рассказов о терапии (и она значительно интереснее, потому что это только и можно противопоставить той терапии — множество подробностей, усложняющих картину). Здесь нет ни одного самоубийства, и вообще с внешними драматическими ситуациями даже недобор: сидят ребята кружком и занимаются терапией, и практически все.
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Этот сборник рассказов понравится тем, кто развлекает себя в дороге, придумывая истории про случайных попутчиков. Здесь эти истории записаны аккуратно и тщательно. Но кажется, герои к такой документалистике не были готовы — никто не успел припрятать свои странности и выглядеть солидно и понятно. Фрагменты жизни совершенно разных людей мелькают как населенные пункты за окном. Может быть, на одной из станций вы увидите и себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».