Степан - [17]

ПОДРУГИ (обе). Ой!

ЗОЯ . Нет, пожалуй, этот убьет.

ПОДРУГА ( удовлетворенно ). Ну вот, значит, любит.

И обе удовлетворенные своими выводами облегченно вздыхают и задумчиво пьют кофе. Высвечивается бар. У бара Убийца разворачивается, смотрит на подруг, а потом поворачивается к Бармену. Тот в очередной раз услышал от столика с молодыми людьми «Еще «колы»!» и сморщился, как от лимона. Отморщившись, его лицо принимает обычный надменно-равнодушный вид. Убийца достает пачку денег и хрустит ею. Бармен, увидев деньги, моментально становится внимательным и услужливым.

УБИЙЦА . Бутылку шампанского за тот столик. (Он показывает на подруг, пьющих кофе, и подает крупную купюру.) Сдачи не надо.

БАРМЕН ( буквально изгибается дугой).

Сей момент!

УБИЙЦА . А ты ничего, можешь!

БАРМЕН . Любой каприз!

УБИЙЦА ( оценивающе глядя на бармена). Деньги уважаешь?

БАРМЕН . Их только дурак не уважает.

В это время начинает звучать музыка группы «АББА» – «Мани, мани, мани…»

УБИЙЦА . Соображаешь. А сколько стоит жизнь человеческая, знаешь? БАРМЕН . Конечно. Пятнадцать копеек.

УБИЙЦА . Что как дешево?

БАРМЕН . Узнать в горсправке адрес. Доехать. Уехать. Вот и закончилась жизнь.

УБИЙЦА ( оглядываясь по сторонам). Понятно. А заработать хочешь?

БАРМЕН . Кто не хочет?

УБИЙЦА . Хлопнуть одного надо.

БАРМЕН . Смотря кого и почем.

УБИЙЦА . Мужа вон той блондинки.

БАРМЕН . Шишка?

УБИЙЦА . Да нет. Обыкновенный, как все: песни поет по вечерам, а днем за бабами волочится.

БАРМЕН . Ясно. (Сразу делается главнее.) Сколько?

УБИЙЦА . Пять.

БАРМЕН . Мало. Десять.

УБИЙЦА (чуть подумав). Годится.

БАРМЕН . Адрес и деньги неси завтра.

Они говорят и дальше, но уже тише, тише и тише. Кто-то рвется в бар.

СУМАСШЕДШИЙ . Куда лезешь, не видишь, я стою. (Бьет кого-то за дверью и говорит с сожалением.) Эх жаль, нет рядом любимых санитаров. Мы бы с ними вмиг навели порядок, вот специалисты, так специалисты.

Молодые люди опять кричат: «Бармен, «колы»!» И опять «займ, дисконт, дистрибьютер».

СУМАСШЕДШИЙ (продолжая). Сразу бы все замолчали, перестали бы просить «Колу» всякую.

Опять кого-то рвущегося в бар бьет через полуоткрьипую дверь.

СУМАСШЕДШИЙ . Куда лезешь, не видишь, я стою?!

УБИЙЦА (с бутылкой шампанского подходит к подругам). Девочки, угощаю! ПОДРУГА . Чего это ты такой веселый?

УБИЙЦА . Дело одно решил.

Убийца весело чмокает Подругу в щечку. Зоя, глядя на них, вздыхает.

В это время музыка резко обрывается. Диктор зачитывает правительственное сообщение: «По настоятельной просьбе народа и с одобрения палаты, правительство решило с целью предотвращения задержек по выплате пенсий ввести с завтрашнего дня налог на продолжительность жизни. Он взимается с мужчин старше шестидесяти лет и с женщин старше пятидесяти пяти.

Тем самым деньги на пенсии поступят в бюджет от самих пенсионеров».

Молодые люди, пьющие колу, кричат «ура!» и аплодируют.

Бармен равнодушно трясет шейкер.

ЗОЯ . Надо же, что придумали! Пойду в музей, к Пал Палычу.

ПОДРУГА . Мне лично все равно: пенсию я не получаю, а до пятидесяти пяти мне еще далеко. Пусть себе вводят.

УБИЙЦА . Ха, вот-ведь придумали. Надо спешить. (Отвернувшись от подруг, говорит в зал.) А то, чего доброго, введут налог на убийства. (Бежит к Бармену.)

СУМАСШЕДШИЙ . Да, до такого даже самый заслуженный клиент моей любимой психушки не смог бы додуматься. (Снимает швейцарскую фуражку и бросает на пол). Хватит, стулом был, премьером был (загибает пальцы), швейцаром быть надоело, пойду в демократы, хочу тоже законы писать, налоги идиотские вводить.

Свет гаснет, продолжает транслироваться сообщение о введении налога на жизнь: «Внимание, внимание! Все люди, достигшие пенсионного возраста, обязаны платить налог на жизнь налог взимается…»

Сцена вторая

Музей

Почти в центре сцены стоит огромный куб из стекла, в нем – вросший в кресло Пал Палыч. На кубе музейные таблички: «Экспонат», «Начальник», «Руками не трогать».

Рядом с кубом стоит Фикус, на нем наискось таблички: «Экспонат», «Фикус разумный».

Оба экспоната дремлют.

Наконец включается свет и становятся слышны голоса посетителей.

Фикус и Пал Палыч вздрагивают.

Оба одновременно потягиваются. Раскланиваются друг с другом.

В начале сцены звучала тихая музыка, а затем, как только включился свет, зазвучала бравурная.

Входит, шаркая подошвами, служительница музея, здоровается с Пал Палычем и Фикусом, вешает на них дополнительные таблички: на Пал Палыча – «Кормить разрешается», на Фикус – «Поливать водкой запрещается».

ПАЛ ПАЛЫЧ . Что нового, Матрена Ивановна?

МАТРЕНА ИВАНОВНА . Налог новый ввели, то ли на жизнь, то ли на смерть, не поймешь. Одно понятно: велят умирать побыстрее, мешаем, мол, им.

ПАЛ ПАЛЫЧ . Кому это «им»?

МАТРЕНА ИВАНОВНА . Да уж знамо кому… ( Уходит, бормоча что-то себе под нос.)

ПАЛ ПАЛЫЧ (Фикусу). Вот видишь, там уже с ума помаленьку сходят, а мы с тобой здесь – в сытости и тепле. Правда, ты без водки, я без Зойки.

Входят Зоя под руку с Художником и Чижиков под руку с Евой.

Пал Палыч вначале радостно пытается подскочить, но, увидев Художника рядом с Зоей, замирает.

Фикус радостно хлопает листьями.

Звучит песня «Разлука, ты, разлука…» Зоя подходит к Пал Палычу, высвобождая свою руку из руки Художника. Тот курит сигару и, оставив ее с Пал Палычем, подходит вместе с Чижиковым и Евой к Фикусу.