Степь - [20]

***

Мне не спалось по многим причинам:

Во-первых, убедившись, что мальчишка хвоста не привел, я немного успокоился, но все равно пацан не выходил у меня из головы даже покурить. С ним были проблемы, вернее он сам был моей проблемой и головной болью. Ертай прицепился ко мне насмерть, как репей. «Научи дядя сражаться как ты! Хочу быть батыром и хану служить, а не баранов пасти за околицей». Это я утрирую, но суть такова. Мальчишка после убийства матери (отца видимо убили те же джигиты, только раньше, днем, когда он охранял табун) загорелся стать народным мстителем. И хотя я ему популярно объяснял, что со мной больше шансов погибнуть, чем успеть научится чему-то, он упорно стоял на своем. Как я расправился с барымтачи, напавшими на их аул, ему понравилось, и никакие мои доводы, он упорно не хотел понимать. А может, говорил я не правильно? Язык за двести лет изменился. И половину слов, которые мне говорили, я не понимал, а лишь догадывался о значении. И то, что произносил я, для местных, скорее всего тоже звучало непривычно. Нельзя сказать, что кыпчакский язык сложный, есть более сложные языки. Но много твердых и мягких согласных звуков, которые выговаривались лишь частично. Так, например, когда он объяснял мне, что родственников у него не осталось, а нагаш-ата (дед по линии матери, отец матери) ему не дед, а он ему не внук, а жиен (племянник). И они никогда близко не общались. Так вот, это словосочетание нагаш-ата, в устах мальчишки звучало как н-А-г-Х-А-Ш (ахаш) когда звуки «Н» и «Г» лишь обозначиваются, но не произносятся. Так вот, суть в том, что со слов мальчишки он был теперь круглый сирота, и передать его родственникам я не смогу. Не знаю, врал ли он, чтобы я его просто не прогнал, или так обстояло дело на самом деле. Но, кажется, пацан хитрил. Не суть важно. Важно то, что я не знал, куда его теперь девать? Бросить совесть не позволяла, а таскать с собой здравый рассудок не давал.

А во-вторых, почему мне спалось, хотя мальчишка, доев гуся, уже сладко посапывал, это то, что среди ночи вдруг внезапно заработал маячок Дервиша. И давал хороший устойчивый сигнал добрых две минуты. Затем сигнал потух, и хотя я успел взять пеленг и примерное направление в 45км на Юго-запад, он больше не появился. Просидел с прибором час. Потом укрыв мальчишку попоной, прилег на стог камыша рядом, и продолжал держать навигатор в руке, надеясь на чудо. Но чуда не последовало. От мальчишки несло как от попоны, да и я не розами пах. Несколько дней в поту и пыли, в коже, в кольчуге, в сапогах. И хоть принял недавно ванну, переплыв реку два раза. Но без моющих средств ванна не считалась. Маленькая ранка от стрелы в боку саднила и дергала. Надеюсь, лист подорожника грязь вытянет. Мысли разбегались, первый признак усталости. В итоге с навигатором в руке я и задремал. А на рассвете ко мне пришло решение, что делать дальше и как распорядится свалившимся на мою голову пацаном.

- Вот, что балапан ( цыпленок), - сказал я щелкнув его по кнопочке носу, - Раз ты хочешь учиться воевать, я согласен, но ты должен выполнить несколько моих заданий. Если справишься, то возьму тебя в ученики.

Балапан сердито засопел.

- Я не балапан, я мужчина, барана кто для тебя резал?

- А что? Это очень опасно? Тогда ты точно воин. Может, возьмешь меня в ученики, баранов резать? – не удержался я от улыбки.

- Зачем так говоришь? Был бы у меня лук, я бы показал, как зайцев бью!

- Ладно, заячий киллер, ты выполнишь мои поручения?

Надо сказать, что мужчинами степняки становились рано, рано взрослели, мужали. Только начинали ходить и практически сразу же садились в седло, помогали по хозяйству, начиная со сбора кизяка для очага, кончая стрижкой овец и охотой на мелкую дичь. И мой заморышный пацан мог бы начистить морду иному шестнадцатилетнему юнцу просидевшему десять лет за компьютером.

- А не обманешь? – с недоверием насупился мой помощник.

- Век воли не видать!

Юмора мальчишка не понял, и согласно кивнул.

- Значит так… Сейчас пойдешь в аул Байрам-ага и расскажешь всем, что у вас произошло, и покажешь вот эту стрелу, - я достал трофейную стрелу с тремя красными полосками на древке, которыми пользовались тати, напавшие на селение Батпака. – Там уже есть одна девчонка, она объявила, что это я всех твоих соплеменников порешил, поэтому это важно. Важно, чтобы они поверили, и перестали за мной гоняться. Сможешь?

Ертай кивнул.

- А еще скажи мне, что находится в одном дне пути отсюда, если ехать в ту сторону, - я указал примерное направление на Юго-запад.

- Ничего там нет. Там солончак. Туда табуны не гоняют.

Это новость! Может это и есть проклятые земли, которые я ищу? Но вслух я сказал другое:

- Значит, я пока съезжу туда и проверю, что там за солончак, а послезавтра ты меня будешь ждать здесь, в этом месте и расскажешь, что и как у тебя получилось, и что там делается в ауле. Хорошо?

- Хорошо. А зачем тебе солончак?

- Так… еще одно условие. Будешь задавать вопросы, я передумаю тебя учить. Понял?