Стендаль. Встречи с прошлым и настоящим - [38]
Мелани собиралась в Россию не одна, а с другими актерами и актрисами, ангажированными во Франции, а также в Италии и Германии по поручению директора императорских театров, Александра Львовича Нарышкина.
Осенью 1806 года при императорском театре в Москве была создана французская труппа. В начале 1808 года по плану архитектора Росси у Арбатских ворот было выстроено новое театральное здание. После этого весьма слабую французскую труппу решили усилить. Подобрать актеров было поручено режиссеру Арману Домергу, находившемуся в то время в Москве. Его сестра, директриса французского театра в Касселе Аврора Бюрсе, согласилась возглавить московскую труппу.
Актеры собирались в Касселе, туда приехала и Мелани. Зная от сестры Бейля, что он находится в Брауншвейге, в качестве помощника военного комиссара, она навестила его, и от нее Анри Бейль узнал, что она едет в Россию.
Это произошло в июне 1808 года, однако на русскую границу актриса прибыла лишь 10 сентября, судя по приписке к ее контракту, сделанной в Петербурге.
Труппа Авроры Бюрсе должна была выехать из Касселя еще в июне, но по разным причинам отъезд задержался до 3 сентября.
В книге С. В. Танеева «Из прошлого императорских театров» (1886) в этой связи рассказывается: «В 1808 году в Москве понадобилось несколько человек во французскую труппу, и их выписали из Парижа. Ждут их в июле – нет, в августе – тоже нет… В половине октября некий житель Риги, Репьев, встречает случайно на улице целую толпу женщин, франтовски одетых, веселых, но видимо незнакомых с городом и потому находящихся в затруднительном положении. Репьев приближается к этой интересной группе, знакомится и предлагает свои услуги. Оказывается, что он встретил именно ту выписанную в Москву французскую труппу, […] которая, под начальством артистки Авроры Бирзе [!], постоянно нуждаясь в деньгах, вот уже третий месяц едет из Парижа и все не может доехать до Москвы. Выдав им от себя деньги, Репьев позаботился их отправкою, затем написал главному директору письмо […]»[319].
Поиски в архивах Ленинграда и Москвы позволили мне выяснить подробности о поездке этой труппы, а также о судьбе Мелани в России. Интересные сведения оказались также в книге воспоминаний Армана Домерга, опубликованной в Париже в 1835 году[320].
Труппа Авроры Бюрсе получила от дирекции императорских театров весьма солидный аванс: шестьдесят пять тысяч рублей. Денежные ресурсы труппы истощились не только из-за задержки в Германии, но также из-за длительного ожидания – более трех недель – в Мемеле (Клайпеда) паспортов с русской визой.
27 сентября 1808 года Полангенская пограничная таможня получила вместе с паспортами для труппы Бюрсе предписание директрисе. Театральная дирекция предписывала Авроре Бюрсе изменить маршрут и следовать не в Москву, как было предусмотрено ранее, а в Петербург. Ей также были высланы дополнительные денежные ресурсы, но они опоздали: 18 октября Полангенская таможня уведомила дирекцию императорских театров о том, что возвращает ей тысяча пятьсот рублей, предназначенных для труппы Бюрсе, так как актеры уже проехали через границу[321].
Арман Домерг красочно описал в своей книге путешествие шумных и веселых актеров, размещенных в семи каретах и напоминавших героев «Комического романа» Поля Скаррона[322], актеров бродячей труппы. «Спереди, по бокам и внутри карет, множество клеток, попугаев […]. Там и сям на повозках разные театральные доспехи, костюмы с золотыми блестками, которые уже не помещались в переполненные сундуки»[323].
10–14 октября рижская газета «Rigasche Zeitung» сообщала о прибытии за несколько дней до этого госпожи Бюрсе и некоторых других французских актеров, которые остановились в «Санкт-Петербургской гостинице». Имя Мелани Сент-Альб не упоминалось. Но труппа состояла из двадцати двух человек; по всей вероятности не все актеры остановились в этой фешенебельной гостинице, от которой газета, вероятно, получила свои сведения.
Можно предполагать, что подруга Стендаля находилась среди нарядно одетых французских актрис, гулявших в те дни по улицам Риги, привлекая всеобщее внимание. О том, что труппа знакомилась с городом, свидетельствует рассказ Армана Домерга.
Жалея, что это знакомство было мимолетным, Домерг писал: «Выгодное местоположение этого города, его необъятная торговля, превращающая его как бы в склад изделий из всей Европы, его великолепные набережные, где чужеземцу впервые бросается в глаза смешение сотни различных народов, привлеченных сюда выгодой, – все давало повод для самых интересных наблюдений»[324].
Домерг упоминает в своей книге о денежном авансе, полученном от «губернатора Риги». Пост гражданского губернатора Лифляндии занимал действительный статский советник, переводчик с немецкого, Иван Николаевич Репьев[325]. В ленинградском архиве сохранилось письмо И. Н. Репьева к А. Л. Нарышкину с просьбой вернуть ему шестьсот рублей, выданных им труппе Бюрсе[326].
Прибыв в Петербург, труппа дебютировала в придворном Эрмитажном театре. Это великолепное здание на берегу Невы, построенное в 80-х годах XVIII века архитектором Джакомо Кваренги, в 1808 году вновь было открыто после длительного ремонта. В небольшой зал амфитеатром, украшенный скульптурами в нишах и колоннами, имела доступ лишь избранная публика.
