Старый шут закон - [10]

Шрифт
Интервал

Доктор Пармали слушала, закрыв глаза, открывала она их только для того, чтобы взять со столика стакан и отхлебнуть.

— Людям не понравилось, что суд хотят провести при закрытых дверях. Они боялись, что Арсе и Фернандесу дадут слишком большой срок. И потому продолжали настаивать, чтобы их впустили, не делая, однако, ни малейшей попытки ворваться силой. Вдруг одна женщина, которая наблюдала в окно за тем, что происходит в зале, крикнула, что Арсе тащат к задней двери. Все решили, что это может означать только одно — сейчас их героя будут избивать в безлюдном переулке за зданием суда, может быть, даже убьют. Люди бросились ему на помощь. Полицейские гнали Арсе обратно в тюрьму. Зачем? Объяснить они отказались. А Арсе говорить не мог — его схватили за ворот и волокли с такой силой, что и вздохнуть-то было нельзя. Люди стали требовать, чтобы его отпустили. Кто-то из помощников шерифа испугался и бросил в толпу бомбу со слезоточивым газом. Что произошло потом, вы знаете: началась паника, и несколько человек были убиты.

Доктор Пармали кивнула, не открывая глаз.

— Что касается так называемого бунта, я хочу особо подчеркнуть два обстоятельства. Первое: ни у кого из рабочих — ни дома, ни при личном обыске — не нашли оружия, в то время как шериф и его помощники были вооружены до зубов — у них были не только гранаты со слезоточивым газом, но и револьверы. И второе: за убийство двух шахтеров никто не был призван к ответу, а вот за убийство шерифа в тюрьму брошены сотни людей, у них снимают отпечатки пальцев, будто это уголовные преступники, их допрашивают, избивают, совершают бандитские налеты на их дома, а пятидесяти с лишним предъявили обвинение в убийстве.

Доктор Пармали кивнула и допила виски до дна.

— Вы спросите, зачем я приехал сюда? Меня вызвала в Реату телеграммой жена одного из обвиненных в убийстве, миссис Ковач, прося взять на себя защиту ее мужа. Но я из другого штата, и вести дело у вас я могу только в паре с кем-нибудь из членов вашей адвокатской коллегии, а в Реате ни один адвокат не пустил меня даже на порог. И я по совету Тэрнера приехал в Идальго: может быть, среди ваших знакомых найдется юрист, который согласится принять участие в защите и поможет мне получить право практиковать в вашем штате. Кроме того, моя жена хотела бы, если возможно, организовать среди граждан вашего города комитет помощи шахтерам, и в этом отношении ваше содействие также было бы для нас неоценимо. Мы сознаем, что обращаемся к вам с просьбой, которую выполнить нелегко. Но Тэрнер сказал, что вы великодушно согласитесь нас выслушать — и вы действительно нас выслушали.

Доктор Пармали тяжело вздохнула и открыла глаза.

— В каких авгиевых конюшнях мы живем, — с горечью проговорила она. — Так с чего же нам начать? Шарло, милый, перестань ловить Ваикики и налей мне еще! — Муж покорно снял наушники. Она укоризненно посмотрела на Фрэнка. — Ваша печальная повесть надорвала мне душу. Не обратиться ли нам к Берни Беку?

— Это случайно не судья Бек?

— Да, а что? Вы с ним знакомы?

— Нет, но это дело должен рассматривать он. — Фрэнк пересел на самый краешек кушетки.

— Мы с ним старинные друзья, — сказала доктор Пармали. — Судьей он стал недавно, а раньше был адвокатом. Защищал меня, когда меня судили за убийство.

Фрэнк и Миньон вздрогнули.

— За что?!

— Значит, Тэрнер вам не рассказывал? Жуткая была история. Скорее, Шарло, а то я уже на пределе.

— Может быть, не стоит ее вспоминать? — сказал Фрэнк.

— Нет, стоит. Зачем вам питать на мой счет иллюзии? Так вот, произошла эта история в самый разгар предвыборной кампании, когда в погоне за голосами наши будущие законодатели всеми способами разжигают ненависть местного населения к нам, anglos[15]. — Она взяла у Шарло бокал и быстро выпила половину. — Бедняга, которого я убила, был мексиканец — нищий, забитый крестьянин. Он ездил в город с женой на встречу с депутатом, его там, конечно, напоили… Они возвращались домой на свой высохший, растрескавшийся клочок земли. Ехали без огней, даже керосинового фонаря на фургоне не зажгли, хоть толку от него не слишком много. Крестьянин сидел впереди с вожжами в руках и спал. Я догнала их, и тут, ослепленный светом моих фар, на дорогу выскочил заяц, лошади испугались и рванули влево, прямо мне под колеса. Я хотела свернуть направо — куда там… — Доктор Пармали крутанула воображаемый руль и закрыла лицо руками. — Мне предъявили обвинение в убийстве.

Она нашла ощупью виски, допила его залпом и протянула стакан Шарло, чтобы он налил еще.

— А вызволила меня из этой передряги жена погибшего, вот что было тяжелее всего. Женщина, которую я сделала вдовой. Она рассказала на суде правду. Вам, наверное, трудно даже представить, как ее обрабатывали, чтобы она солгала, — продажные politicos[16] пытались нажить на этом деле политический капитал, католики мечтали посрамить протестантку… Благослови ее бог. После выборов я поехала к ней, благодарила ее… — Доктор Пармали болезненно сморщилась, вспомнив эту сцену. — Я до сих пор помогаю ей и ее детям, хоть она и снова вышла замуж. Часть денег вытянули попы на поминальные службы, но кое-что осталось, дети смогут закончить колледж, если захотят. Тэрнер утверждает: это и в самом деле было убийство — один класс столкнул с дороги и растоптал другой. Кажется, я с ним согласна. Господи, как этот бедняга бедствовал всю жизнь, как нагло ему лгали, как бесстыдно его спаивали, охотясь за его голосом… в каком ветхом фургончике тащился он ночью по шоссе — где ж ему было уцелеть, когда и вдогонку, и навстречу мчатся с бешеной скоростью машины тех, кому принадлежат все дороги в стране…


Еще от автора Ларс Лоренс
Утро, полдень и вечер

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Монастырские утехи

Василе ВойкулескуМОНАСТЫРСКИЕ УТЕХИ.


Стакан с костями дьявола

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спасенный браконьер

Русские погранцы арестовали за браконьерство в дальневосточных водах американскую шхуну с тюленьими шкурами в трюме. Команда дрожит в страхе перед Сибирью и не находит пути к спасенью…


Любительский вечер

Неопытная провинциалочка жаждет работать в газете крупного города. Как же ей доказать свое право на звание журналистки?


Рассказ укротителя леопардов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага

Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.