Старшая Эдда. Песни о богах в пересказе Ильи Бояшова - [49]

Фрейе и этого было не довольно. Просила она Хюндлу не останавливаться. Ётунша сказала:

— В живых остаётся одиннадцать асов, ведь Бальдр пал, но Вали готов отомстить за брата. Есть Тор и Тюр, Хермод, Хёд слепой, невольный виновник Бальдровой смерти, Видар есть и Фрейр — асы тоже в роду у Оттара. Я всё сказала, и этого, Фрейя, довольно.

— Нет не довольно, сестрица! — воскликнула Фрейя. — Осталось ещё кое-что.

— И что же осталось? — удивилась великанша.

Воскликнула тогда влюблённая богиня:

— Знаю, есть у тебя Пиво Памяти! Очень прошу, дай его выпить вепрю, чтобы тот запомнил каждое слово. Когда придёт день суда с Ангантюром, выпив волшебного пива, перечислит Оттар всех родичей без запинки и выиграет спор.

Так невольно выдала себя Фрейя, пребывая в заботе о любимом и позабыв об осторожности. Разъярилась Хюндла, узнав, кого прятала Фрейя в обличии кабана, и затопала ногами:

— Прочь убирайся! За ложь свою не услышишь ты больше ни единого слова, распутная дрянь! Обмануть решила меня! Да и чего ожидать от той, кто бегает по ночам, подобно Хейдрун-козе, путающейся с козлами?

Однако богиня, хитрость которой оказалась раскрыта, вновь потребовала у хозяйки Пива Памяти, пообещав:

— Если не дашь его моему вепрю, окружу твоё жилище огнём и будет тебе из него не выйти!

Собачка взревела:

— Это та от меня пива требует, которой под подол разве что козлы Хейдрун не забирались? Все уже там побывали! Уходи прочь, проклятая!

Но раздосадованная Фрейя не отступалась и продолжала угрожать великанше. Тогда разъярённая Хюндла пообещала лгунье:

— Вот как откуплюсь от тебя: поднесу я Оттару пива, но будет в нём растворён смертельный яд.

Фрейя вскричала:

— Не посмеешь ты сделать зла, проклятая исполинша! Придётся мне отправиться к Одину — попрошу я помощи у богов, а с тобой ещё расквитаюсь!

Хюндла ответила бранью:

— Чтоб ноги твоей больше здесь не было, распутная стерва.

Ничего не оставалось Фрейе, как оседлать вепря и убраться прочь.

XIII ПЕСНЬ О ГРОТТИ

У Высокого от одной женщины был сын Скьёльд, от которого и пошёл род скьёльдунгов. Жил Скьёльд и правил в Мидгарде — в стране, которую теперь называют Данией, а раньше она звалась Готланд. Правил конунг долго и счастливо — боги ему покровительствовали, а великаны обходили ту страну стороной, ибо не хотели связываться с асами.

Сына Скьёльда звали Фридлейв. Правил он так же долго и счастливо, как и его отец.

Сына Фридлейва звали Фроди. Правление Фроди принесло в Готланд ещё большее благоденствие. Никто в его времена не воевал друг с другом, трава на пастбищах зеленела, поля колосились, в море ловилось такое количество рыбы, что некуда было её девать, — люди и сами ели, и засаливали её в бочках, и приходилось даже часть улова продавать в соседние страны. Зверей и птиц также было в лесах видимо-невидимо, и охота всегда заканчивалась удачно. Что же касается соседних стран с их правителями, то с ними у конунга были самые добросердечные отношения. Не раз бывали те конунги и ярлы в гостях у Фроди, да и Фроди то и дело отправлялся к ним на пиры. Благодаря уму считался он самым могущественным и мудрым конунгом на всём Севере — соседи приглашали его распутывать самые сложные споры, и он столь славно справлялся с судейскими обязанностями, что вскоре установил повсюду мир, который люди так и стали называть миром Фроди.

Конунг назначил определённый день, в который все могли приходить к нему на двор, и правил суд со своего трона, установленного на крыльце. Всякий раз он внимательно вникал в дело, никогда не спешил, всё обдумывал — вот почему суд его всегда был справедлив и люди шли к нему даже из самых дальних краёв. Говорят, в те годы викинги позабыли, где повешены у них щиты. До того дошло, что ни один человек не причинял другому вреда, даже если ему попадался убийца его брата или отца, свободный или связанный. Можно было спокойно путешествовать по глухим дорогам и без страха отправляться из одной местности в другую. Никто не протягивал руку к чужому кошелю и не обирал спящих, ибо не осталось ни одного разбойника и ни одного вора. Сам Один пристально следил за своим потомком и был доволен его делами.

Однажды приехал к Фроди некий Хенгикьёфт, которого все знали как могущественного чародея. Конунг принял его за столом, так как был радушен к гостям и привечал даже нищих странников. Он накормил и напоил Хенгикьёфта. Тот обмяк, повеселел и за пивом повёл следующий разговор.

— Вижу я, конунг, — сказал Хенгикьёфт, — что всё спорится в твоих руках: и казна твоя богата, и поля приносят много урожая. Но достаточно ли тебе этого?

Фроди ответил:

— Такого добра никогда не бывает достаточно. Ведь умный знает: следом за тучными годами могут прийти времена, когда придётся кормить народ из своих амбаров.

Тогда Хенгикьёфт сказал:

— Насколько я тебя понял, ещё большее благоденствие тебе бы не помешало?

Конунг согласился:

— Не помешало бы.

Хенгикьёфт засмеялся и молвил:

— Вот почему на всякий случай привёз я тебе один подарок. Зная тебя, я уверен, что распорядишься им благоразумно, на благо себе и другим.

— Где же тот подарок? — спросил Фроди.

— На твоём дворе. Пойдём, я покажу его.