Старшая Эдда. Песни о богах в пересказе Ильи Бояшова - [48]

Шрифт
Интервал

Превратила затем хитроумная Фрейя Оттара в вепря, оседлала его и на нём отправилась в Ётунхейм к недоверчивой Хюндле. Появившись в пещере великанши, повела богиня такую речь:

— Проснись, дева, пробудись, сестра! Подруга верная, Хюндла! Задумала я примирить тебя с богами. Тотчас поедем мы к Одину и попросим его о милости! Щедро золото он рассыпает, раздаёт мечи и кольчуги: одним дарует победу, другим — богатство. Красноречием и разумом награждает он властителей, ветер преподносит морякам, мужество — воинам.

Появление Фрейи насторожило Собачку — не откликнулась она на посулы. Гостья же, не смутившись, продолжала её увещевать:

— Клянусь: приготовлю я жертвы Тору, чтобы даровал он тебе свою милость. Хоть и не жалует Тор ни ётунов, ни жён их, но сделаю всё, чтобы ас не тронул тебя. Ты ли не украшение гор, сестрица моя? Выводи же волка из стойла — поскачешь на нём рядом с вепрем моим в Вальхаллу!

Лишь усмехнулась великанша Хюндла на эти речи и спросила богиню:

— С какой поры ты, Фрейя, стала называть меня своей подругой? Когда это стала я твоей сестрицей?

Фрейя воскликнула:

— Всегда ты была моей подругой, Хюндла! Всегда считала я тебя своей сестрицей! А если какие размолвки и случались меж нами, то давай не поминать старое!

Великанша сказала:

— Подозрительны мне твои речи. Не иначе хочешь от меня чего-то, хитрая.

Потом, поглядев на вепря, добавила:

— Да и больно худ твой кабан — на нём до ближайшей горы не доехать, не то что до богов. Так что, пожалуй, не буду я запрягать своего волка, пусть отдыхает в стойле.

Возразила Фрейя:

— Сюда вепрь довёз меня, довезёт и до Асгарда.

Усмехнулась Хюндла:

— Ой ли! Вижу, что едва он дышит. Не твой ли это любимчик обёрнут в кабанью шкуру? Обмануть меня хочешь?

— Что ты, что ты! — отмахнулась Фрейя. — Ошиблась ты, Хюндла, ото сна ещё не очнулась. Милого нет здесь — то вепрь мой сияет своей золотой щетиной. Зовут его Хильдисвини — карлики Даин и Набби когда-то его для меня изготовили.

— Ну что же, пусть будет так! — сказала Хюндла. — Только чувствую — не за тем ты явилась, чтобы замолвить обо мне словечко Одину и Тору. Выкладывай как на духу, что от меня тебе нужно.

Вздохнула тут Фрейя и сказала:

— Ладно, тогда сойду я с седла. Присев у огня в твоей пещере, о знатных родах поведём мы с тобой разговор — о тех героях, чей род ведётся от асов. Признаюсь, люблю я Оттара — больше солнца мил он мне. Для меня постарался Оттар: возвёл мне алтарь из камня и так часто обагрял его жертвенной кровью, так часто разводил огонь, посвящённый мне, что расплавился камень в стекло. Помочь ему я хочу добыть наследье. Поведай-ка мне о древних его родичах, перечисли все родословья.

Хюндла покосилась на вепря и вот что ответила:

— Что же, знаю я род Оттара. Иннстейна он сын, Иннстейн — сын Альва, Альв — Ульва сын, Ульв произошёл от Сефари, Сефари был сын Свана Рыжего. Довольно ли этого?

Фрейя сказала:

— Ты же знаешь, Хюндла, что этого мало.

— Хорошо, — кивнула Собачка. — И всё-таки сдаётся мне, что вепрь, на котором ты сюда добралась, не Хильдисвини — слишком поджары у него бока, и он всё ещё не может отдышаться.

— Да что ты, сестрица, это Хильдисвини, — замахала руками Фрейя.

Тогда Хюндла продолжила:

— Матерью отца его была Хледис, звали Фроди её отца, а её мать звали Фриун. Был этот род родом героев. Али был могуч, Хальвдан — до этого. Вступил он в родство с Эймундом — женился на Альмвейг и восемнадцать сынов породил. Довольно ли этого?

— Конечно же, не довольно, сестрица, — вновь отвечала Фрейя. — Продолжай!

— По-прежнему кажется мне, что вепрь твой не Хильдисвини, — сказала великанша.

— Что ты, подруга, он самый. И сделали мне его карлики.

— Ну, тогда слушай дальше, — сказала Собачка. — Оттуда пошёл род скьёльдунгов, а также скильвингов, и аудлингов, и ильвингов тоже. Всё это — предки Оттара. Хильдигунн была матерью Фриун. Даг взял в жены Тору, та родила героев: Фрадмара и Гюрда, обоих Фреков, Ёсумара, Ама, старого Альва. Кетиль был дедом матери Оттара. Назову ещё Наину, дочь Нёккви, сын её — шурин отца Оттара. Довольно ли этого, Фрейя?

— Нет, не довольно, сестрица, — сказала Фрейя. — Должен знать Оттар всех своих родичей.

— Хорошо, — кивнула великанша, — слушай. Бродд и Хёрви, Исольв и Асольв, Гуннар Стена, Грим Закалённый, Ульв Жадный Зев, Торир Щитоносец, Буи, Брами, Барри, Рейфнир, Тинд и Тюрвинг, двое Хаддингов, Ани и Оми. Довольно ли их?

— Пожалуйста, не останавливайся, сестрица, — попросила Фрейя. — Вспоминай всех.

Вепрь тем временем чуть дышал и всё никак не мог прийти в себя после скачки. Внимательно посмотрев на кабана, сказала Собачка:

— Сдаётся мне, что всё же он не Золотая Щетина. Еле на ногах держится и разит от него потом — настолько он взмылен.

— Да нет же — это Золотая Щетина, — отвечала Фрейя. — Продолжай.

И великанша продолжила:

— Я знала Бродда и Хёрви, воинов храбрых — Ёрмунрекк им обоим отец. Он родич Сигурда, Фафнира сразившего, — от Вёльсунга вёл род этот вождь. Хьёрдис была из рода Храудунга. Эйлими — из рода аудлингов. Гуннар Стена и Хёгни, славный Готторм, Харальд Клык Битвы, сын Хрёрека и Ауд Премудрой, отец которой — Ивар, Радбард и сын его Рандвер — все они родичи Оттара. Довольно ли этого, Фрейя?


Еще от автора Илья Владимирович Бояшов
Танкист, или «Белый тигр»

Вторая мировая война. Потери в танковых дивизиях с обеих сторон исчисляются десятками подбитых машин и сотнями погибших солдат. Однако у «Белого тигра», немецкого танка, порожденного самим Адом, и Ваньки Смерти, чудом выжившего русского танкиста с уникальным даром, своя битва. Свое сражение. Свой поединок.Данная повесть послужила основой для сценария фильма Карена Шахназарова «Белый тигр» (2012 г.).


Бансу

В основе новой повести лауреата премии «Национальный бестселлер» Ильи Бояшова лежит реальная история, произошедшая летом 1943 года на Аляске. Советский экипаж перегоняет по ленд-лизу из Америки в СССР двухмоторный бомбардировщик «Дуглас А-20 Бостон». Приземлившись для дозаправки на авиабазе в Номе, небольшом городишке на побережье Аляски, пилот обнаруживает, что колпак турели, где находился штурман, открыт, а сама турель пуста. На поиски пропавшего штурмана, в парашютной сумке которого был тайник с ценными разведданными, отправляются две поисковые группы — советская и американская…


Повесть о плуте и монахе

Несмотря на свою былинность и сказочность, роман Ильи Бояшова совершенно лишен финальной морали. Монах и плут пребывают в непрерывном странствии: один стремится попасть в Святую Русь, другой – в страну Веселию. Но оба пути никуда не ведут. Алексей-монах, избранник Божий, не находит святости в монастырях и храмах, Алексей-плут, великий скоморох, не находит признания своему веселому дару. И утешающий и увеселяющий равно изгоняются отовсюду. Так уж повелось, что если не выпадет тебе вдоволь страданий, то и не сложат о тебе никакой былины, а рассчитывать на что-то большее, осязаемое и вовсе смешно – нечего тогда было рождаться с умом и талантом в России…


Каменная баба

У России женский характер и женское лицо – об этом немало сказано геополитиками и этнопсихологами. Но лицо это имеет много выражений. В своем новом романе Илья Бояшов рассказывает историю русской бабы, которая из ничтожества и грязи вознеслась на вершину Олимпа. Тот, кто решит, что перед ним очередная сказка о Золушке, жестоко ошибется, – Бояшов предъявил нам архетипический образ русской женственности во всем ее блеске, лихости и неприглядности, образ, сквозь который проступают всем нам до боли знакомые черты героинь вчерашнего, сегодняшнего и, думается, грядущего дня.Прочитав «Каменную бабу», невольно по-новому посмотришь на улыбающихся с экрана примадонн.


Армада

Некое государство снарядило свой флот к берегам Америки с целью ее полного уничтожения. Но, когда корабли уже были в походе, произошла всемирная катастрофа – материки исчезли. Планета превратилась в сплошной Мировой океан. Моряки остались одни на всем белом свете. И что теперь делать бравым воякам?


Кто не знает братца Кролика!

Бывают в истории моменты, когда грань между действительностью и фантастикой стирается, а в жизнь ничем не примечательных людей начинает прорываться ветер с той стороны реальности. Таким моментом было в России начало девяностых годов.И кому как не Илье Бояшову – признанному мастеру философской притчи, легкой истории как бы о жизни, а как бы и о чем-то большем («Путь Мури», «Армада», «Танкист, или “Белый тигр”»), – писать об этом страшном и веселом времени?


Рекомендуем почитать
Идегей

«Идегей» — выдающееся произведение татарского народного творчества.


Cказки и мифы папуасов киваи

Публикация повествовательного фольклора папуасов Новой Гвинеи. Сопровождается предисловием и примечаниями. Сборник рассчитан на взрослого читателя.


Грузинские народные предания и легенды

Первая широкая публикация грузинских преданий и легенд, сопровождаемая фольклористическим предисловием и примечаниями. В сборник включены предания космогонического, этиологического и морально-дидактического характера, предания о строительстве крепостей, сел и храмов, о выдающихся исторических деятелях и народных героях. Сборник рассчитан на взрослого читателя.


Абхазские сказки

Настоящий сборник, является первым сравнительно крупным собранием абхазских сказок на русском языке. В книге представлена небольшая их часть, а именно — наиболее популярные в народе; они подобраны так, чтобы предоставить читателю лучшие образцы каждого жанра.


Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев

В настоящем издании представлен сакральный миф о трикстере североамериканских индейцев, сопровождаемый обширным культурологическим анализом известного американского антрополога Пола Радина, исследованием Карла Кереньи, посвященным сравнению образа трикстера в архаической и античной мифологии, и психоаналитическим портретом мифологемы трикстера, написанным Карлом Густавом Юнгом, специально для первого издания данной книги.


Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция

М68 Древняя Греция / А. И. Немировский.- М.: Литература, Мир книги, 2004.- 496 с. Художник И. Е. Сайко Мифы и легенды народов мира – величайшее культурное наследие человечества, интерес к которому не угасает на протяжении многих столетий. И не только потому, что они сами по себе – шедевры человеческого гения, собранные и обобщенные многими поколениями великих поэтов, писателей, мыслителей. Знание этих легенд и мифов дает ключ к пониманию поэзии Гёте и Пушкина, драматургии Шекспира и Шиллера, живописи Рубенса и Тициана, Брюллова и Боттичелли.