Становление Героя Щита 2 - [56]

— Рафталия, ты… ведь всё это время неслась вперёд, потому что опасалась этого, правда?

— Э?..

— Когда мы бились с зомбидраконом, я приказал отступить. Но после этого не смог защитить тебя.

Я ошибся. Одного лишь бегства, одной лишь защиты недостаточно.

Я могу лишь защищать.

Но именно поэтому, защищая друзей, нужно давать им побеждать врагов, иначе потеряешь их.

Во всём виновато моё решение бежать.

— Вы ошибаетесь! Я… я выбивалась вперёд просто потому, что под видом службы вам потакала своим желаниям, — оборвала меня Рафталия, резко подаваясь вперёд. — Смелость и безрассудство — разные вещи. Вы так мучились, стараясь понять, как унять моё безрассудство, а я…

Я погладил Рафталию по щеке — она сама не заметила, как заплакала.

— Как смелость и безрассудство — разные вещи, так и осторожность с трусостью. Если так и буду трусить, не защищу даже тех, кого могу.

Поэтому я хочу впредь не бояться выходить вперёд, чтобы защитить Рафталию и Фиро.

Если бы в тот раз я сообразил сделать Фиро платформу с помощью Эрст Шилда, дракону не удалось бы её съесть.

Я просто боялся потерять её.

— Поэтому не переживай. В этот раз нам повезло усвоить ценный урок и обойтись без жертв. В следующий раз будем знать. Благодаря этому мы стали сильнее, чем были вчера.

Рафталия вытерла слёзы и кивнула.

— Да. Как же… сложно не перебарщивать с наступлением и отступлением.

— Да уж. Но уверен, что это возможно. К тому же я Герой Щита. Стоять впереди всех — моя работа. Всё, что мне нужно — защищаться самому и, по возможности, защищать других. Ничего сложного же?

— Удивительно, но после ваших слов мне тоже показалось, что это совсем просто.

— Просто и есть.

— Сестрёнка, ты в порядке? — с беспокойством в голосе обратилась к Рафталии Фиро, вдруг показавшись в комнате.

— В порядке.

В конце концов мы решили, что Рафталия сегодня будет отдыхать и выздоравливать, а мы с Фиро пойдем на улицу.

— Господин-сама-а.

— Что?

— Вы знаете, я не раз думала, что хочу навсегда остаться в этой форме. Ведь вы с сестрёнкой так хорошо ладите.

Фиро, всё это время находившаяся в облике девочки, широко улыбнулась.

— Но… это невозможно. Мне нравится тянуть повозку, и на самом деле я просто врала себе, что так вы бы ценили меня больше. Я хотела подражать вам, но у меня ничего не получалось.

— …

— Смотрите, господин-сама. Я ведь… не меняюсь, в какой бы форме не находилась, да?

— Ну, это да.

Хоть я и удивился, когда она стала человеком, но не стал относиться к ней иначе. Правда, при этом она научилась разговаривать, и общаться мы с ней стали как взрослый с ребёнком.

— Я — это я, господин-сама — это господин-сама, а сестрёнка — это сестрёнка. Мы не можем быть кем-то ещё, поэтому я… не смогу стать человеком. Но ведь меня для вас заменить никто не сможет, правда?

Так вот почему она принимала эту форму…

Я кивнул в ответ.

— Я люблю вас ничуть не меньше сестрёнки! Я… буду трудиться, оставаясь собой!

— Яс… но.

Вот уж не думал, что услышу такое от Фиро.

Защищать — моё дело. Но почему-то я совершенно не против, когда вот так защищают меня.

— Я буду очень-очень стараться ради господина-самы и сестрёнки!

— Только меру знай. Тебя, знаешь ли, тоже нужно защищать, и это моя работа.

— Хорошо!

Этой ночью мы остались в деревне.

А наутро бросили все силы на истребление эпидемии. Я вызвался помочь Целителю со смешиванием некоторых ингредиентов, и вместе мы управились намного быстрее. Было желание ещё поучиться у него, но я подумал, что буду мешать.

— Большое спасибо, святой-сама! — поблагодарила меня девочка, лежавшая в изоляторе.

Это… я её спас?

Я решил больше не убегать. Иначе я не смогу защищать тех, кого хочу, и жизнь моя будет жалкой.

Я больше не один.

Как опекун Рафталии и Фиро я должен спасти этот мир и сделать так, чтобы дорогие мне люди жили в нём счастливо.

— Наофуми-сама?

— Господин-сама?

— М? Что такое?

После случая с благодарностью девочки мы ещё какое-то время просто гуляли по выздоравливающей деревне, но тут Рафталия и Фиро заговорили со мной.

— У вас такое непоня-атное выражение лица.

— Вот-вот.

— Не обращайте внимания.

— Э-э… но я не могу, господин-сама, вы ведь такой беспокойный.

— Беспокойный?

— Угу. Вы ведь то и дело и спрашиваете нас с сестрёнкой, всё ли в порядке.

— Вот-вот. Не надо так за нас переживать.

— Но ведь…

— Не считайте нас такими уж детьми. Я отдаю отчёт своим действиям.

— И я-а.

— Так же, как вы цените нас, Наофуми-сама, мы ценим вас. Давайте будем работать на равных.

— Угу!

— …Пожалуй.

Что-то мне начинает казаться, что мысли Рафталии всё больше соответствуют тому возрасту, на который указывает её внешность.

Кажется, я и правда могу перестать воспринимать её как ребёнка.

«Работать на равных», значит?

Но я ничего не могу поделать с тем, что пытаюсь всё взвалить на себя. В конце концов, спасать мир — дело, которое может выполнить только Герой. Это ясно любому, кто видел волну, и я, Герой Щита, практически не получающий урона от атак, должен возглавлять битвы против них.

Мы должны вместе построить спокойный мир.

— Что ж, вперёд.

— А, господин-сама улыбну-улся.

— Да, причём не кривой улыбкой, а нормальной.

Фиро и Рафталия почему-то комментировали мои слова с весельем на лицах.