Стальная опора - [43]

— Вперед. Не задерживаемся здесь, — скомандовал хан, двинув многотысячное тилукменское войско к долине гномов.

Сотник Ацод пыжился от важности. Еще бы, ему, сотнику, доверили командовать авангардом. И ладно бы только своей сотней — отряд увеличили до трех сотен, поручив ему следовать дозором. Мог ли он мечтать о подобном? Его отряд первым ворвался в опустевшие деревни и в полной мере ощутив горечь разочарования, того самого, которое парой часов позже почувствовал хан Тулум. Деревни были пусты. Люди Ацода перерыли все дома в поисках ценностей. Ни золота, ни серебра, ни даже меди. Нет ничего. Лишь кое-что из нехитрой утвари.

Много ли поместится ее в седельную суму тилукменского коня? Стоимость — гроши. Обоза при дозорном отряде не было. Да и будь он, стоило ли забивать фургоны никому не нужным барахлом? Всадники роптали. Пустяки, их главная добыча впереди — беззащитная долина гномов. Вот где они смогут развернуться. Разведка? Что ж, Ацод отправит гонца к Тулуму с донесением. А сам? Тот, кто идет впереди, сможет получить то, что пожелает. Его три сотни не останутся без добычи, не останется и он, сотник Ацод, хвала Тулуму. Хвала за то, что возвысил его не знатного и безродного, позволил идти вперед и получить то, что причитается славному тилукменскому сотнику.

Долина гномов появилась на горизонте после обеда, сотник пришпорил коня, пуская его в галоп, его отряд следовал за ним.

Символический шлагбаум и башню таможенного поста тилукмены миновали часа за три до заката. Есть время, чтобы пограбить. К вечеру подойдет Тулум, на следующий день вся слава первопроходца достанется ему.

Сотник постепенно придерживал коня, удивленный открывшимся ему зрелищем, Вход в долину преграждала сплошная стена щитов, над которой возвышалась не одна тысяча копий. Вход в долину преграждало войско — закованная в броню пехота. Лучи послеполуденного солнца отражались от щитов и доспех, заставляя их играть бликами.

Откуда? Почему? Где беззащитные поселки, где сундуки гномов, полные серебра и золота? Ацод был озадачен. Ацод был обижен. Ему предложили лакомый кусок, вот только оказалось, что взять его не так просто. Вкусный орех был заключен в стальную скорлупу. Достать его совсем не так просто, как предполагалось первоначально.

Ацод остановился в раздумье, и в этот момент леденящий кровь звук разнеся над долиной, заставив коней приседать и прижимать к голове уши. Право, Ацод их понимал — такой рев может испугать кого угодно.

— Мой сотник, может, мы вернемся назад?

Ацод бросил гневный взгляд на спросившего. Предложение было разумным. Но оно шло в разрез с планами сотника. Теми, что он так лелеял. И потом, что скажет Тулум, если они повернут назад? Добыча? Уже ясно, что так сходу ее не взять. Что остается? Сохранить репутацию, еще лучше ее преумножить. Сотнику было не по себе. Ощетинившееся железом войско (откуда оно только взялось), ужасный рев, холодящий кровь. Быть может, гномы держат на привязи дракона? С них станется. Драконов видеть Ацоду не приходилось, как и встречаться с теми, кто их видел своими глазами. Но кто еще может реветь столь ужасно? Не лелей сотник столь амбициозные планы, он без сомнений повернул бы назад. А так?

— У них нет конницы, только пехота, — кого сотник пытался убедить, свой отряд или свои собственные страхи? — Мы атакуем, испробуем прочность гномьих доспехов и остроту наших стрел.

— Но их копья?

— Трусам не место в походе. Мы не будем пытаться пробиться сквозь их строй, приблизимся на двести шагов и забросаем стрелами. По крайней мере, нам будет о чем рассказать хану.

Сотник не видел препятствий к осуществлению своего плана. В длительный бой он вступать не собирался. А вот стать первым, кто принял участие в битве…. Много ли для этого надо? Проскачут вдоль линии обороняющихся, пошлют в их сторону по десятку стрел и можно возвращаться, докладывать хану, что они первыми вступили в бой.

Ацод тронул коня, отправившись неспешной рысью по дороге, собираясь постепенно набрать скорость и по дуге развернуться вдоль строя, ощетинившегося копьями. Планы, планы, осуществиться им дано бывает далеко не всегда. Авангардный отряд тилукменов шел уже ходкой рысью, постепенно увеличивая скорость и не помышляя ни о каком сопротивлении со стороны обороняющихся, как вдруг раздался свист, и в голову колонны ударило что-то, разметав всадников на добрых два десятка метров. И это почти за два полета стрелы из тилукменского лука.

Грозный рев огласил долину, заставив остальных всадников спешно натягивать поводья, останавливая своих коней. Один из тилукменов наклонился и подобрал с земли чугунное ядро размером с два кулака взрослого мужчины. Вокруг раздавались крики и стоны, ржание коней. Полтора десятка тилукменов было выведено из строя ранеными или убитыми. Сотник Ацот был выбит из седла ядром, отскочившим от всадника, скачущего впереди. Сотнику повезло, в отличие от его товарища, принявшего удар первым — он отделался переломом ключицы и нескольких ребер, что уже было следствием шарахнувшихся в стороны коней. Тилукмены замерли, лишившись командира, в это время баллисты произвели второй залп. Он-то все и решил. Сотник второй сотни подал команду к отступлению. Всадники подхватили сотника Ацода, находящегося без сознания, и тех своих соратников, которые подавали признаки жизни и, спешно развернув коней, поспешили убраться за пределы досягаемости камнеметов.