Средневековая Русь и Константинополь. Дипломатические отношения в конце XIV – середине ХV в. - [42]
Его современник — Епифаний Премудрый (ум. не позже 1422 г.) получил образование в ростовском монастыре Григория Богослова и много паломничал. Между 1415 и 1417 гг. он совершил паломничество в Святую землю и побывал в Константинополе, на Афоне, в Иерусалиме. В числе памятников, авторство которых приписывают Епифанию, — «Сказание Епифания мниха о пути в Иерусалим», которое представляет собой описание пути паломника из Великого Новгорода до Иерусалима с подробным перечнем городов и расстояний между ними>4. Известно, что после 1380 г. он был иноком Троице-Сергиева монастыря, где провел более тридцати лет. Во время нашествия Едигея (1408–1409) на Москву, когда тот пожег Ростов, Епифаний укрылся в Твери у настоятеля Спасо-Афанасьевского монастыря, архимандрита Кирилла>5. Перу Епифания принадлежат «Слово о житии и учении Стефана Пермского», «Похвальное слово и житие Сергия Радонежского», «Послание иеромонаха Епифания к некоему другу своему Кириллу», в котором дана высокая оценка византийского искусства и деятельности Феофана Грека.
4.1. Паломничества из Руси в Константинополь в конце XIV — середине XV столетия
Материалы путевых записок русских путешественников, так называемые хождения или по-древнерусски «хожения», дополняют историю русско-византийских церковных и культурных контактов конца XIV — середины XV в. Они представляли собой одну из форм информационной разведки, широко распространенной в Средние века и игравшей заметную роль не только во внешней политике, но и в дипломатической практике наиболее влиятельных земель и княжеств Руси, в том числе Северо-Восточной.
Константинополь (Царьград) — один из красивейших и богатейших городов средневековой Европы, в церквях и соборах которого хранились многие священные реликвии, издавна стал одним из основных мест паломничества>6. Уже в X–XI вв. сюда, в один из центров Вселенского Православия, устремлялись паломники. Путешествия не были редкостью и в последующие столетия. Описывающие достопримечательности и христианские святыни Константинополя (храм Св. Софии, ипподром, столп Юстиниана, Студийский монастырь, где переписывались, переводились с греческого на русский и отсылались на Русь книги), Афона (греч. Агион Орос), греческих островов (Хиос, Патмос, Родос, Кипр), они приобщали русских людей к жизни иноземных стран, расширяли их кругозор, содействовали накоплению разнообразных сведений о Византии, «ромеях», других странах «греческого мира», а попадая на Русь, осмысливались как часть единой христианской духовной традиции. О том, что им придавалось большое значение, а путевые записки русских путешественников (в большинстве своем официальные отчеты о поездке) использовались при решении конкретных государственных задач, говорит хотя бы тот факт, что описание коронационного обряда византийского императора, которое сделал в Константинополе Игнатиий Смольнянин — автор «Пименова хожения», находившийся в свите посольства в Константинополь митрополита Пимена (1389), уже в XVI в. вошло в комплекс документов, по которым разрабатывались русские обряды возведения на престол.
Благодаря усилиям путешественников, по крупицам собиравших известия о судьбах Восточной Римской империи, Константинополя, положении Константинопольского патриархата и многом другом, Русь была хорошо информирована о ситуации в регионе. При этом наряду с официальными посещениями Царьграда русскими митрополитами и дипломатами с самого начала стала формироваться традиция индивидуальных или частных паломничеств, которая невидимыми духовными нитями связывала Русь с Византией и остальным православным миром.
Конкретные люди открывали для Руси этот цивилизационный мир, способствуя развитию русско-византийских отношений, приобщая Русь к византийской культуре и ее духовным ценностям. По словам И.Ф. Мейендорфа, «история русской митрополии, оставшейся один на один с Золотой Ордой и продолжавшей удерживать в своей юрисдикции всю без изъятий Русь, убедительно показывает высокую жизнеспособность религиозных и культурных ценностей, полученных от Византии»>7.
Церковно-политические контакты Руси с Константинополем во второй половине XIV в. интенсивны, как никогда ранее. Именно в это время появляются замечательные памятники русской паломнической литературы, такие как «Странник Стефана Новгородца», «Хождение в Иерусалим архимандрита Агрефения», «Хождение иеродиакона Игнатия Смольнянина в Царьград», «Хождение дьяка Александра», «Странник иеродиакона Зосимы».
Стефан Новгородец посетил Царьград в 1348–1349 гг. Текст памятника начинается с описания главной святыни Царьграда — храма Св. Софии, там же содержится рассказ о том, как в храме Св. Софии Новгородец целовал руку патриарху Исидору Вухиру (1347–1349), потому что тот «велми любит Русь». Стефан, видимо, одобрял политику Исидора, стремившегося сохранить единство Русской митрополии и упразднившего Галицкую митрополию. Упоминает Стефан и о посещении Студийского монастыря, который играл значительную роль в связях Руси и Византии в области культуры: «Таж идохом ко св. Иоанну въ Студискы монастырь, много бо ту виденна — не възможно писати… Ту жил Феодор Студискы и в Русь послал многы книги: Устав, Триоди и ины книги»
