Среди эльфов и троллей - [27]

Теперь Эстелла избегала встречаться с несчастными людьми и запретила рассказывать печальные истории в своём присутствии. Люди начали шептаться, что у молодой королевы нет сердца, потому что она желает лишь смеяться и веселиться. И скоро даже король стал задумываться, не женился ли он на бессердечной девушке.

И вот беда пришла и во дворец: умерла королева-мать. Горе короля было так велико, что он не хотел покидать комнату, где в окружении восковых свечей стоял гроб его матери. Но Эстелла боялась заходить туда: вдруг муж спросит, почему она не плачет. Но в конце концов король приказал ей явиться к гробу, чтобы попрощаться с королевой-матерью. Король внимательно посмотрел на жену, лицо которой было неподвижно, и заметил:

— Моя скорбь и горе всего королевства тебя как будто не трогают.

И как Эстелла ни старалась, из её груди вырвался лишь смех.

— Вон! — закричал король. — Я больше не хочу тебя видеть!

И Эстелла бросилась в свои покои. Ах, как бы она хотела расстаться с ожерельем, которое заставляло её смеяться тогда, когда она меньше всего этого желала! Она пыталась сорвать его, но ожерелье не поддавалось. Придворные дамы, прослышав о гневе короля, пришли к её покоям и услышали, как Эстелла смеётся сама с собой.

Дамы посмотрели друг на друга, пошептались и обежали весь замок с рассказом о том, что королева сумасшедшая, просто одержима смехом. Король не хотел верить сплетням, но прошло немало дней, пока он не простил свою жену.

Казалось бы, все несчастья позади, но вдруг опасно заболел маленький принц. Врачи опасались, что мальчик умрёт. Король и королева сидели около постели своего ребёнка. Малыш чувствовал себя так плохо, что не узнавал родителей и не отвечал, когда они к нему обращались.

— Помилуй нас Господь, — произнёс король, — я думаю, что его душа отлетает.

Тут Эстелла, вне себя от горя, забыла, что должна сдерживаться, и смех прорвался наружу. Король, как ужаленный, вскочил с кровати: он поверил, что его жена одержима.

— Стража! — закричал он. — Схватите королеву и выгоните её из дворца. Если же она когда-нибудь объявится здесь, убейте её!

И королева вынуждена была уйти. Ничего не видя вокруг от горя и страха, Эстелла брела не разбирая дороги. Она не останавливалась, пока не упала от усталости и так и осталась лежать на земле. Ей было больно и плохо, и королева громко хохотала, ведь теперь она могла не сдерживать своих чувств.

Через некоторое время в ближайших кустах что-то зашуршало, и старая ведьма высунула голову из зарослей.

— Послушай, иди-ка ты смеяться в другое место, — заявила ведьма и погрозила королеве кулаком.

Но молодая королева узнала старуху. В Эстелле пробудилась надежда, и она протянула к ведьме руки.

— Ах, отдай мне обратно мои слёзы, и я никогда больше тебя не побеспокою, — попросила она, — отдай мои слёзы, чтобы я могла хотя бы плакать над моим умирающим сыном!

Теперь Эстелла думала, что самое прекрасное, что есть на свете, — слёзы.

— Я не могу вернуть тебе способность плакать, — заявила старуха. — Но если кто-то заплачет тогда, когда ты смеёшься, — ты исцелишься.

«Нет, никто не сможет заплакать, когда я смеюсь!» — подумала бедная королева и, обезумев от горя, расхохоталась ещё громче. Старая ведьма зажала руками уши, но Эстелла никак не могла успокоиться. Она смеялась, смеялась… И наконец затихла.

— Я уйду, если ты поможешь мне увидеть моё дитя, — сказала она ведьме.

У той так разболелись уши, что она согласилась бы с чем угодно, лишь бы не слышать этого смеха.

— Я одолжу тебе своё платье, — сказала старуха и полезла в нору.

Вскоре она вытащила тёмно-серую тряпку и кинула её Эстелле.

— Надень, — сказала ведьма, — в этом наряде ты будешь невидима. Постучи в двери дворца, и когда их откроют, просто проскользни внутрь. Но помни, ты не должна смеяться, иначе наряд сам собой спадёт с твоих плеч.

— Я постараюсь, — сказала молодая королева и побежала во дворец.

Она боялась не застать сына живым.

Во дворце Эстелла пробралась в комнату принца, и никто не заметил её. Ребёнок неподвижно лежал на позолоченной кроватке, а рядом сидел король. Государь прогнал врачей и сиделок, потому что хотел один побыть рядом с сыном. Но горе сломило его, он опустил голову на подушку и задремал.

Эстелла нагнулась над малышом и прошептала его имя, но мальчик не ответил. Она погладила его щёчку, но ребёнок не подавал никаких признаков жизни. Она приложила ухо к его груди и не услышала биения сердца.

Королева подумала, что сын умер, и забыла обо всём. Она смеялась и даже не понимала этого. Платье ведьмы слетело с её плеч, но она не заметила. От громкого смеха король проснулся и с яростью посмотрел на жену. Но вдруг король заметил, что губы Эстеллы дрожат, руки ходят ходуном, и понял, какую страшную боль она испытывает.

— Эстелла, — тихо позвал он жену.

Она вскрикнула и бросилась бежать, но тут же остановилась и медленно повернулась к мужу. В глазах короля стояли слёзы.

— Прости меня, — сказал он и взял Эстеллу за руку.

И в следующий миг королева бросилась к нему на грудь. А затем нить ожерелья порвалась, и прекрасные жемчужины осыпались дождём прямо на лицо принца, превратившись в слёзы. Мальчик открыл глаза и увидел мать. Он протянул к ней руки и вскочил с кровати.