Спящий с Джейн Остин - [55]

Могу поклясться, что гном злобно ухмыльнулся, когда меня уводили.

Глава двадцать третья

Я не понимаю, почему во всем обвиняют меня одного.

С тех пор как я поступил в Открытый университет[99], меня преследует одна навязчивая мысль: часть вины лежит на других. (Прости, Дебби; простите, отец Картошка. Я знаю, вы хотели бы услышать от меня совсем другое.)

— О, и кто же виноват? — слышу я ваш голос. — Общество? Автомобильные выхлопы? Пассивное курение? Перчаточная кукла Сути[100]?

Позвольте мне объяснить. Пристегните ремень безопасности, приведите спинку в вертикальное положение, выкиньте из головы все мысли об ошибке пилота и застрявших шасси и послушайте меня не перебивая.

Я легко мог бы запудрить вам мозги научными терминами и окончательно дезориентировать, но мне хочется, чтобы хоть один человек наконец-то меня понял. К этому времени вы уже достаточно хорошо со мною знакомы и поймете, что я не пойду столь нехитрым и нечестным путем. К примеру, я не буду обвинять в моих преступлениях окружающую среду. То же касается предков. Старый добрый австралопитек, от которого я произошел, вполне мог быть жестоким убийцей, расчленявшим тела своих жертв и пожиравшим их разодранную плоть, но я не стану тем, кто бросит в него камень.

Итак, кого винить в моем случае? Кто в ответе?

Возьмем Африку. Именно там зародилось человечество, и потому, для начала, виновата Африка. Не я изобрел Африку — это она породила меня. И чье же преступление ужаснее?.. Один — ноль в мою пользу, я полагаю.

Возникла жизнь. Не знаю уж, каким образом. Из атома, из глины, из спор, принесенных на землю жителями иной вселенной. Или из какой-нибудь первичной материи. Или же нашим предком была удачливая бактерия, которой повезло сожрать свою менее везучую соперницу. Или… Или что там еще придумает очередной чокнутый ученый. Это все вопрос формул, говорю я вам. Каждый хочет доказать, что именно у него был самый большой микроскоп.

Наши хромосомы определяют, чем мы являемся, — во всяком случае, ученые пытаются нас в этом уверить. Возможно, нам просто следовало бы послать их подальше, но покамест это так. Я вам больше скажу: даже хромосомы — так уж вышло — состоят из более мелких частиц, называемых генами, о которых вы должны были слышать, даже если имеете гуманитарное образование. В хромосоме наши гены сплетаются воедино — как адвокаты на садомазохистской вечеринке. Так что вникайте, господа: все преступления совершили мои гены, а не я.

Ладно-ладно, шучу. Хромосомы невинны. Эти маленькие штучки просто перенесли наследственность предков-убийц в мой организм. Так из чего же сделан этот наследственный материал? Отвечу. Из дезоксирибонуклеиновой кислоты. Из ДНК. Именно ДНК сделала меня тем, что я есть. ДНК — это повелительница жизни (прости меня, дорогой Бог). ДНК — это мельчайшие, невероятно тонкие, завитые друг вокруг друга элементы. А еще она начинается с той же буквы, что и мое имя.

Характерные черты накладывают отпечаток на мою сущность — и что я могу поделать? Можно ли обвинять меня, коль скоро я нахожусь под воздействием неизбежного генетического проклятия? Нельзя, знаете ли, спокойненько засунуть два пальца в рот и выблевать свои хромосомы. ДНК бессмертна, и даже Пронзатель не может ничего с этим поделать. Если вы отрежете у ДНК уши, они просто-напросто вырастут обратно.

Я готов подвергнуться генетической хирургии. Лекции Открытого университета убедили меня, что даже эмоциональная нестабильность вроде моей (я не считаю женщин за людей, в чем мне стоит целиком и полностью винить только себя) имеет генетическую основу. Но та же самая генетика может меня спасти и снова сделать целостным. Требуется всего лишь ликвидировать мои дефектные части и заменить их на генные трансплантаты, взятые от хорошего человека (например, Линдси Вагнер). В этом случае я снова стану уравновешенным и спокойным членом общества вроде вас (ну или меня самого, когда я поправлюсь). Кроме того — я смею надеяться, — генная инженерия сможет соорудить мне женщину, которая будет отвечать моим запросам и получать удовольствие от занятий сексом посредством ушей.

Я знаю, что такое эндорфин, я читал. Это встроенное в мозг обезболивающее в десять раз сильнее морфия, но, видимо, его запасы в моем организме почти иссякли, потому что у меня раскалывается голова. Маркиз де Сад пытал шлюх, кромсая их тела маленьким перочинным ножиком и наполняя порезы горячим воском. Он получал от этого сексуальное удовольствие и был тем человеком, который знает все о бремени генетического проклятия. А еще он страдал от жесточайших мигреней. (Но вместе с тем наслаждался ими, поскольку был отчасти и мазохистом!)

Однако шутки в сторону. Теперь я расскажу, как поживает ваш верный хроникер после всех вышеописанных событий.

Я поведаю вам подробности моих злоключений, хотя вы наверняка о них читали. Следствие, процесс, судебные разбирательства, «он сумасшедший», «он безумен», «что говорят свидетели?». Сплошная несуразица. Найдется ли для него адвокат? Обвиняемый compos mentis. Заключенный может быть признан психически неполноценным? Заключенный — чертов Патрик Мак-Гуан