Справедливость - [15]

— К чему? Не преувеличивай опасности.

— Нельзя замалчивать ошибки, особенно ошибки талантливых людей, ошибки могут разрастись и погубить талант. Статью я сам напишу.

Курочкина поразило спокойствие и уверенность Сверстникова.

— Скромней бы надо быть.

— То есть сговорчивым?

Курочкин строго сказал:

— Забываешься.

— Я настаиваю на публикации статьи, — сказал Сверстников и ушел.

В свое время Курочкин был очень доволен, что заместителем главного редактора назначили Сверстникова, человека неопытного в газетном деле, и охотно стал его, как он выражался, «натаскивать на редакторские премудрости». Делал он это тактично. Сверстников заходил к Курочкину советоваться, часто звонил, чтобы узнать, как ему поступить в том или другом случае.

Главный редактор Невский года три болел стенокардией, и вот уже год прошел, как его свалил инсульт. Хотя лечение идет успешно и Невский заметно поправляется, но он уже не придет больше на работу. Врачи ему рекомендуют уйти на пенсию. Вначале он категорически отказался, но затянувшаяся болезнь подсказала, что он не прав.

В коллективе редакции любили Невского. Он был человеком инициативным, глубокого ума, первоклассным журналистом. Невский не жалел времени поработать с каждым сотрудником над статьей, корреспонденцией, очерком. Он щедро делился мыслями, тщательно редактировал материалы, тут же объясняя, почему он делает так. Иногда чье-либо самолюбие бунтовало против Невского, но недолго: редактор оказывался прав.

Курочкин не разделял пристрастия Невского к правке чужих материалов, он сам предпочитал на полях ставить вопросы и подчеркивать некоторые слова. «Пусть сотрудник думает, что к чему», — говорил он. В беседах с близкими ему людьми он посмеивался над главным: «Ему бы литправщиком работать, был бы незаменим». В Агитпропе ЦК он рассказывал, что «редактор милый человек, душа человек, но болен. Газета требует сил, подвижности».

Курочкин с Невским знаком уже давно. Невский представал Курочкина на должность заместителя главного редактора газеты «Новая эра». Курочкин передал Невскому слова своей жены: «Мы никогда не забудем близкого участия в нашей судьбе…» Невский лишь незаметно повел бровью. Работали вместе уже года четыре.

Невский дежурил по номеру. Внутренние полосы были готовы еще до окончания рабочего дня. Курочкин в пропагандистской статье увидел нелепую фразу. Вместо слова «Коммунизм» набрано слово «Капитализм». Заметил, подчеркнул и подумал про себя: «Такая ошибка проскочит — и голова долой». Затем он просмотрел другие статьи и сунул полосу в ящик стола.

Утром в редакции был переполох — газета вышла с чудовищной опечаткой. Невский ее не заметил, не заметили корректоры, не заметила и «свежая голова» (дежурный редакции, читающий первый экземпляр газеты). Встревожен был и Курочкин. Он вытащил полосу из ящика стола, посмотрел на нее, затем сложил вчетверо, разорвал на мелкие клочки и бросил в корзину. Курочкин пошел к Невскому и еле узнал его. Курочкин тяжело вздохнул и вспомнил слова из какого-то анекдота: «Лучше быть молодым и здоровым, чем старым и больным». Невский болезненно переживал неприятность в газете, сразу же дала знать себя стенокардия, через три дня случился инсульт. Курочкин был потрясен этим известием, ходил хмурый, замкнутый.

Текут дни, недели, месяцы, а Невского все еще держат в больнице. Несколько раз обещали выписать, но не выписывали. Курочкин теперь выполняет работу главного редактора, а должность у него — заместителя. Ему это доставляет много неудобств. Он бы со Сверстниковым покруче обошелся, но сделать этого не может. «Я зам, и он зам». Когда стало совершенно ясно, что главный редактор Невский уйдет на пенсию, Курочкин перебрался в его кабинет — он был просторнее и лучше обставлен.

Курочкин расстроился от неприятного разговора с Сверстниковым, ходил по кабинету и что-то обдумывал.

— Слушаю. — Курочкин взял трубку звонившего телефона. — Автобиографию? На какой предмет?.. Да, конечно, начальству виднее. Автобиография завтра у вас будет на столе.

Просьба из Агитпропа ЦК прислать автобиографию обрадовала Курочкина. «Видимо, скоро будет принято решение о редакторе». Он сразу успокоился. Сел. Взял ручку и вывел: «Родился я…» Нахлынули впечатления прошлых лет…

…Двухлетний Миша Курочкин стоит около двери в горницу и смотрит то на мать, то на тетю, то опускает глаза. Мать заметила топчущегося сына.

— Иди, — тихо проговорила она.

Миша взобрался на колени матери. Она накрыла его фартуком.

— А Мишеньки нет. — Мать подмигнула тете, расстегнула кофту. В тишине раздавалось чмоканье…

…Как-то вдруг все переменилось. Жили в просторном пятистенном доме с большим двором, садом, огородом. В глубине двора — конюшня, в ней стоят сытые лошади, рядом коровник с рогатыми пестрыми коровами, куры, гуси…

Потом почему-то стали жить в бараке, в городе.

За окнами барака свистит ветер. Миша сидит на коленях у матери.

— В селе рядом с домом была река, — рассказывает она. «Да-да, была река, он бегал туда встречать отца с рыбалки. В лодке много рыбы — щуки, окуни, красноперки, лещи…»

Маленькие мальчишки купались на песках, здесь речку им можно было перейти по грудь. Тут учились нырять и плавать. Повзрослее на купание ходили в низовье реки, на яры. Купаться здесь было мечтой каждого мальчишки.