Список мечт. Повести и рассказы - [35]

Но чтобы позвонила Наташа?

Игорь так ревностно охранял свой брак, что его жена и дети всегда были закрытой темой для наших разговоров. Обычно мы вспоминали моих бывших коллег, с которыми он, по долгу партии, тоже раньше общался, обсуждали свежие новости, говорили о его новой работе, о моих текущих проектах.

Иногда он читал мне свои стихи: ничего особенного, конечно. Ну, в самом деле, не требовать же амфибрахий от бывшего военного? Пишет — и хорошо, может это отдушина для мужчины, занятого серьёзными вопросами в крупной компании. Мы могли с ним говорить практически обо всём, но о его семье — почти никогда.

Только о сыне он иногда говорил, но и то — кратко. Восьмой класс закончил, десятый… «Хороший пацан растёт!» Позже гордился: сын институт закончил, устроился на работу.

Про дочку, она старше сына, — ни слова. Где учится или работает, замужем или в поиске?

Но нет, разговор о дочке не поддерживал, даже имени её не назвал ни разу…

В чужую семью лезть негоже, поэтому много лет мы общались на одни и те же, удобные для нас обоих темы.

И всё же звонок Наташи — с чего, почему? — мысль скользнула и ушла дальше, в поисках возможных точек соприкосновения. Ведь ничего, кроме её мужа, нас не может связывать. Мы с ней не знакомы лично.

Хотя я её однажды видела: в нашей конторе отмечался корпоративный праздник, день рождения коллектива. Приглашались и жёны-мужья. Но поскольку для сотни приглашённых гостей это был праздник, а для меня — работа по его организации, мой муж благоразумно остался дома. А Игорь, в числе других «кураторов от партии», пришёл на праздник с женой.

И я увидела её: маленькое чёрное платье, нитка жемчуга скромна и непритязательна. Туфли, причёска — всё по стилю вечеринки, ничего лишнего. Мила, ухожена, но напряжена. Игорь Васильевич, как и полагается «высокому гостю», пожимал руки моим начальникам, говорил с ними накоротке. А жена скромно стояла у колонны зала и ждала, пока этот церемониал закончится, и он снова будет рядом с ней.

Я поняла, чья это супруга, ведь всех остальных жён моих коллег-мужчин я уже знала. И хотелось к ней подойти, как-то смягчить её неловкость, что-то предложить из напитков, завязалась бы беседа. Ей бы проще стало, наверное. Однако — не представлены друг другу, значит, не по этикету.

Так она и простояла у колонны, пока длилось это броуновское движение вокруг шведского стола с шампанским, напитками покрепче и бутербродами со всем, чем полагается. И фруктовыми тарелками — с яблоками, бананами и виноградом. Крупным, на огромных кистях.

Кто придумал виноград включать в банкетное меню? Эта морока с косточками. Куда их девать? В ладошку складывать? Да и бананы не лучше. Особенно когда их разрезают по диагонали на сегменты. Краешек такой тёмный, подозрительный, что никто так и не решается его взять. Лежат эти заморские фрукты до окончания вечера или до той степени опьянения, когда кому-то уже абсолютно всё равно, чем закусывать…

Наверное, до конца мероприятия Воронцовы не остались. По крайней мере, на глаза они мне больше не попадались. Полагаю, Наташа честно выполнила свой долг партийной жены. Явила, так сказать, себя рядом с супругом, а после оба незаметно ушли с праздника.

Однажды, уже в перестроечные времена, не будучи связанной служебным этикетом, я попыталась задать Игорю провокационный вопрос. Даже не из любопытства, а ради сравнения. Вот я — в гуще событий: мероприятия, совещания, выставки, презентации, и мне интересно: а как в других семьях?

Про подружек я всё знаю, а как живут жёны моих друзей-мужчин, которых у меня мало, почти нет совсем. Как их жёны, в такой же круговерти? Или смиренно моют лимонным соком разделочную доску после фаршировки лосося? В ожидании возвращения супруга со службы.

— А твоя жена работает? — не выдержала я как-то и задала этот вопрос. Не семейную же тайну выведывала, имя её даже не спрашивала, а просто интересовалась социальным положением супруги.

— Да нет, сейчас не работает, — Игорь ответил, но с лёгкой досадой.

То ли стеснялся, что жена — домохозяйка, то ли корил себя, что за годы службы по Рыбачьим — Гаджиево — Ракушкам и прочим тьму-тараканьим военным гарнизонам не смог дать супруге реализацию в профессии. Да я и сейчас не знаю, есть ли у неё какая-нибудь профессия.

Чуть позже, в одном из наших привычных телефонных разговоров, он вскользь сказал:

— Наташа устроилась секретарём в контору, зарплата смешная. Но хоть проветрится от домашнего быта.

Так я узнала её имя.

Подъезд моего дома уже совсем рядом. Час, отпущенный мне на размышления, тает. Может, не перезвонит? А перезвонит — что я ей отвечу?

Какую роль она играет в семье Воронцовых? Что знает она о друзьях мужа? И вообще, она какая? Мышка-тихоня или держит в ежовых рукавицах мужа и детей? Не знаю, не спрашивала об этом у Игоря. И откуда у неё мой телефон?

А я ведь давно с ней хотела познакомиться, возможно, и подружиться. Ведь он, глава семьи, такой обаятельный, умный, справедливый. И больше тридцати лет в счастливом браке. К таким семьям тянет как к магниту. Потому что это редкость в наше время.

Старые браки рушатся, а в новых — отношения не такие долговременные. Не такие «настоящие», не такие «много вместе пережившие». А у Воронцовых — именно такой брак, на мой взгляд.