Спасти царевну - [27]

Болтливые заговорщики пристыженно молчали.

Сдерживая рвущееся наружу раздражение, тень прошелся по каюте, провожаемый задумчивыми взглядами. Потом отвернулся, чтобы не видеть их участливых лиц, и почти смущенно признался:

— Мне… нравится царевна, сие правда.

Со звоном заскакала по полу очередная вилка. Боцман чертыхнулся и полез за третьей.

— Скажи ей, кто я, и от той раскованности, что только украшает царевну, не останется и следа. Вы и так уже успели напеть ей про Золотого Дракона, нарушив первое правило своего же корабля.

Палач неодобрительно сопел, во всем поддерживая капитана, единственный, чья совесть в этом вопросе была абсолютно чиста.

— Но ведь рано или поздно придется сказать правду, — осторожно заметил дипломатичный Маркиз.

Киро обернулся.

Нет, не Киро, а Ки Ран Тан, Золотой Дракон Империи Востока. Все присутствующие с трудом подавили желание отодвинуться подальше… на всякий случай… чтобы, например, лучше видеть величие своего капитана…

…А мгновение спустя ощущение опасности исчезло, тень тяжело оперся на спинку кресла, словно из него вынули тот самый, несгибаемый стержень, что делал его воином, не имеющим равных.

— Я никогда не буду принадлежать себе. Я готов положить к ногам Островной царевны свое сердце, свою жизнь, свой корабль, но этого слишком мало…

— Но…

— Видишь, Рин, он молчит, — Киро устало кивнул в сторону Бориса, — не спорит, не пытается меня переубедить, потому что только он и Елисей видели, что я такое на самом деле. Князь даже пытался объяснить царевне, но она не захотела его понять.

Борис хмыкнул, словно бы и не удивившись подобной осведомленности тени.

— А ты не можешь просто… отказаться? — все же спросил Маркиз.

— Мы совсем недавно говорили о чести, но даже ежели забыть о ней, — Киро покачал головой и усмехнулся, — как вы думаете, сколько проживет опальная царевна, ежели Владыка Империи Востока решит, что она и есть причина моего неповиновения? Я принадлежу ему как вещь, лишенная собственной воли, и уйду без единого слова, лишь бы Ее Высочеству… да и вам всем, ничего не угрожало.

— Убедил, с родственниками тебе не повезло, зато с друзьями очень даже, — улыбнулся Маркиз. — В обиду мы не дадим ни себя, ни тебя, можешь быть уверен.

Киро слабо улыбнулся. Для Императора Востока все их действия, как игра малышей на мокром песке. Можно наблюдать издалека, а можно приказать разрушить воображаемую крепость. Только абсолютная покорность, от которой тень сильно отвык за последние годы, могла стать залогом того, что дорогие ему люди останутся живы и в относительной безопасности.

За подобными размышлениями сосредоточится не получалось.

День прошёл впустую, и Киро был, мягко скажем, недоволен, что расчувствовался как какая-нибудь барышня.

Он отчетливо помнил свой последний день в Империи.

Сторонникам реформ сильно мешал немолодой правитель, стремящийся закрыть страну от влияния извне. Новая вера и чужая культура рекой текли в Империю после колонизации Нового света.

Долгое время богатые и влиятельные семьи Востока планировали выступить против Императора, и все бы удалось, не окажись Киро… не только умелым воином, но еще и удачливым.

Одна раненая тень сумела уберечь четырехсотлетнюю династию от краха, сохранив в ночь переворота жизнь отцу-Императору. Он воочию видел развороченные покои, кровавые потеки на тонком шелке, помнил, как позволил себе упасть лишь тогда, когда убедился в безопасности Владыки…

…А очнулся уже на корабле, плывущем в Царствия. Его объявили новым воплощением Золотого Дракона и выставили из Империи, как нашкодившего щенка. Раны его врачевали лучшие лекари Империи, но дух оставался там, откуда не было возврата.

Величайшим смыслом существования Киро было служение Императору, он не умел, да и не хотел жить иначе. Отвергнутой тени оставалось только умереть, однако, судьба распорядилась иначе.

Царевич Елисей, ввязавшийся в драку в порту, налетел на обессиленную после тяжелого ранения тень, едва ступившую на чужой берег…

Киро прошелся вперед-назад по каюте. Взял со стола судовой журнал, покрутил в руках и положил обратно.

Прошло без малого шесть лет.

Ежели вначале он желал, чтобы Император вспомнил о нем и призвал обратно, то теперь… теперь Ки Ран Тан едва ли не страшился вернуться в Империю. Ему нравилась его новая жизнь.

Киро помотал головой и огляделся, словно впервые увидев капитанскую каюту. Требовалось срочно взять себя в руки, позвать Вивьен и сделать хоть что-то полезное.

Старший канонир «Александры» была неоценима не только в бою. Будучи едва ли не единственной уроженкой Островов на корабле, обладающей к тому же каллиграфическим почерком, она заведовала корреспонденцией своего капитана.

Еще одна причина, по которой любовное послание было решительно вычеркнуто из перечня ухаживаний.

* * *

Вдохнув полной грудью, Киро огляделся. На верхней палубе было пустынно и тихо. Существовал только один действенный способ вернуть себе душевное равновесие, и он намеревался им воспользоваться.

Пальцы привычно пробежались по полированному дереву, вспоминая и узнавая заново. Зная за своим капитаном привычку тренироваться на закате, команда занималась делами, стараясь не маячить на палубе без особой на то необходимости. Они уже лет пять как перестали на него таращится, и тактично занимали новичков, за что тень был им искренне признателен. Он упражнялся после ранения впервые, и слишком уж пристальное внимание было совершенно ни к чему.